Кувейт. Мозаика времен

Следуя тактике шейха Мубарака в отношениях с Англией и Турцией, Са’уды одновременно с письмом английскому резиденту в Персидском заливе направили послание и султану Турции — со словами уважения и лояльности. Турки, хорошо зная политические амбиции семейства Аль Са’уд и опасаясь за судьбу Эль-Хасы, срочно отправили туда нового губернатора, с 500 солдатами и 4 крупнокалиберными орудиями. Имея в виду непременно сохранить и удержать в своих руках Рашидитов, как козырную карту в развернувшейся в Неджде политико-дипломатической игре с британцами, они наградили главу их клана — за преданность и верность султану — орденом.

Англичане понимали, что ситуация в Неджде чревата вмешательством турок в происходящие там события. Поэтому рекомендовали шейху Мубараку не предпринимать никаких действий, которые «могли бы обернуться для него неприятностями» с турецкими властями в Месопотамии. Туркам же заявили, прямо и недвусмысленно, что, уважая статус-кво Кувейта, не останутся безучастными, если Кувейт подвергнется нападению, и что генерал-губернатору Басры целесообразно было бы «попридержать» Рашидитов от набегов на Кувейт.

Дерзкий захват Эр-Рияда сразу же создал вокруг шейха ‘Абд ал-‘Азиза ибн Са’уда, которому, к слову, было в то время 20 лет, «ореол удачи и победы». Заложив в Эр-Рияде плацдарм для последующих действий, он начал целенаправленно расширять свое влияние в племенах Неджда и раздвигать там границы своей власти. К 1904 г. контролировал, можно сказать, практически весь Неджд. Попытки турок оказать Рашидитам вооруженную поддержку, докладывал российский дипломат А. Адамов, серьезно успеха на ход тамошних дел не возымели. Даже поход самого мушира (командующего) VI корпусом и тот окончился неудачей[412].

Отступая от хода повествования, скажем несколько слов о племени ал-‘аджман, воины которого составили костяк отряда Ибн Са’уда. Корни племени — в Наджране, что на севере Йемена. На это указывают и песни ‘аджманитов, и передающиеся из поколения в поколения предания, и стихи племенных поэтов. В них говорится, что родоначальником ‘аджманитов был легендарный могучий воин Йам, от потомства которого произошли также такие известные в Йемене племена, расселившиеся со временем по землям Древней Аравии, как ал-мурра и ал-манасир, ал-манахир, бану авамир, бану рашид и другие. Шли годы, сообщают своды аравийской старины, и наводнили они все Арабское побережье Залива. Кратно усилились и громко заявили о себе, когда правил ими и всей Северо-Восточной Аравией семейно-родовой клан ‘Арай’ир из племени бану халид с центром власти в Эль-Хасе.

Рассматривая Са’удов в качестве инструмента политико-дипломатической игры в Неджде, шейх Мубарак мастерски использовал этот инструмент в своих сношениях и с Турцией, и с Англией, добиваясь, надо сказать, заметных результатов. Неплохо разыгрывал в контактах с османами и англичанами ведущиеся, якобы, при его посредничестве, переговоры Дома Са’удов с русскими и с французами. Так, представив шейха Ибн Са’уда русскому консулу в Басре и командиру корабля «Боярин», пустил слух насчет того, что москопы, дескать, желали бы взять Са’удов под крыло «русского орла», чем так же заставил изрядно понервничать и турок, и англичан.

В тех же целях и тогда же, во время посещения Кувейта русским и французским судами (в рамках совместной миссии военной дипломатии в бассейне Персидского залива) познакомил шейха Мухаммада, брата шейха Ибн Са’уда, с командиром французского корабля «Инферне». И тоже для того, чтобы сыграть на опасениях турок и англичан, связанных с возросшим вниманием Франции и России к Кувейту и к зоне Персидского залива в целом.

Во время встречи и беседы с капитан-лейтенантом Кемпом (8 марта 1903 г.), командиром английского корабля «Сфинкс», пожаловавшим в Кувейт после ухода оттуда «Боярина» и «Инферне», представил ему находившегося тогда в Кувейте шейха Ибн Са’уда и, как бы невзначай, заметил, что русские обещали и ему, и Са’удам всяческое содействие и «помощь деньгами» в их борьбе с Рашидитами. Шейх Мубарак, видевший обеспокоенность англичан в связи с активизацией в Персидском заливе деятельности России, полагал, что британцы попытаются «убедить Ибн Са’уда не принимать помощь русских», а окажут ее сами.

Поддержав игру, затеянную шейхом Мубараком, шейх Ибн Са’уд на встрече с капитаном Кемпом высказывался в том плане, что поскольку за спиной у Рашидитов стоят турки, оказывающие им всяческую помощь и поддержку, то и он вынужден будет искать сильного союзника вне Аравии, готового протянуть ему руку помощи. Притом не на словах, а на деле.

Когда капитан-лейтенант Кемп находился в Кувейте, туда из Неджда прибыл вестник с сообщением о том, что джабаль шаммары вновь пытались взять Эр-Рияд, но были отброшены. Не теряя ни минуты, шейх Ибн Са’уд со своим отрядом устремился к месту их предполагаемого становища. Настиг их, неожиданно напал на рассвете, и, по выражению хронистов, «наказал за набег».