Кувейт. Мозаика времен

Утром, как обычно, ‘Аджлан вышел из ворот крепости и направился к себе домой. Как только он оказался на середине площади, лежавшей между крепостью и домом, Ибн Са’уд подал сигнал, и вместе со своими воинами выскочил из засады. ‘Аджлан, увидев устремившихся к нему вооруженных людей, развернулся и бросился назад, к форту, крича, чтобы стражники отворили небольшую дверцу во входных воротах. Один из воинов Ибн Са’уда, некий ‘Абд Аллах ибн Джилуви, метнул в ‘Аджлана копье, но промахнулся. И оно вонзилось в ворота крепости. Однако Джилуви не растерялся. Догнал убегавшего губернатора, схватил его за ногу и завалил на землю. Подоспевший ему на помощь Ибн Са’уд отсек ‘Аджлану голову. Затем схватил ее, бросил через крепостную стену, и предложил стражникам сдаться. ‘Аджлана, наместника Рашидитов, больше нет, прокричал он. Власть в Эр-Рияде — в руках Дома Са’удов, законных властителей Неджда! Стражники сопротивления Ибн Са’уду и его воинам не оказали. Не прошло и часа, как расквартированный в крепости гарнизон сдался, и присягнул на верность Ибн Са’уду. Поддержали его и жители города. В тот же день Ибн Са’уд внимательно осмотрел защитные сооружения города. Укрепил своими людьми все охранно-дозорные посты на стенах и крепостных башнях. И подготовился к отражению войск Рашидитов[407]

Жена ‘Аджлана, горячо любившая своего мужа, как гласят сказания, «хотела потом извести Ибн Са’уда», используя в этих целях «дурные заклинания» гадалок-вещуний.

Следует отметить, что еще во время похода на Неджд шейха Мубарака, где-то в середине февраля 1901 г., Ибн Са’уд обращался к нему с просьбой предоставить в его распоряжение конный отряд в 1 тыс. человек — для действий в тылу противника и взятия, если удастся, Эр-Рияда. Так вот, город он тогда, захватил, но крепость, где располагалась резиденция губернатора Эр-Рияда, взять не смог. И хорошо, по-видимому, понял, что тот, у кого в руках крепость Эль-Мисмак, тот владеет и городом[408].

Не прошло и суток, как о переходе на сторону Ибн Са’уда заявило племя бану ‘атайба, насчитывавшее в то время 5 тысяч всадников. Вслед за ним против Рашидитов поднялись племена ал-давасир, ал-‘арджи, бану сбей и бану сухул, ал-мурра, ал-‘аджи’ан и ал-мутайр. Что касается клана Рашидитов, то с ним остались только племена Джабаль Шаммара, да три племени из Бурайды: ал-харб, ал-зафир и ал-кахтан[409].

Согласно информации, полученной от шейха Мубарака, сообщал Кэмбелл (февраль 1902 г.), Эр-Рияд — в руках Ибн Са’уда. Племена бану давасир, ал-мурра и ал-‘аджман, и подавляющая часть населения Неджда, кочевники и горожане, — на его стороне. Присоединились к нему и жители ‘Арида, и ряда других мест.[410].

Ибн Мит’аб ал-Рашид, узнав об утере Эр-Рияда, счел все же более важным для себя в тот момент «продолжать трепать Кувейт», «богатого и решительного сторонника Са’удов», нежели высвобождать Эр-Рияд, как он говорил, из рук «слабого врага». Выдавить Са’удов из Эр-Рияда, полагал Ибн Мит’аб, он сможет, и без особых трудностей, позже, «добив Кувейт»[411].

Когда же Ибн Мит’аб, глава клана Рашидитов, решил, наконец, «заняться Эр-Риядом», и подошел к городу, то увидел, что оборону его уже основательно укрепили. Тогда он встал у стен Эр-Рияда лагерем, и начал готовиться к штурму. Постоянно приходилось быть начеку. По ночам Ибн Са’уд совершал на его войска дерзкие молниеносные налеты, которые английские дипломаты называли в своих донесениях «фирменным знаком» Ибн Са’уда. Не получив помощи и поддержки от турок, на которую он расчитывал, взять Эр-Рияд собственными силами Ибн Мит’аб не смог, и отступил. Ибн Са’уд пустился за ним вслед. Преследовал до Эль-Касима.

Восстановив свою власть в Неджде, Са’уды стали наводить мосты с англичанами. В письме к британскому резиденту, шейх ‘Абд ал-Рахман, выступая от имени и с согласия всех членов семейства Аль Са’уд, писал, что те могут считать их лицами, находящимися под британским протекторатом. В ответ на предоставление помощи — оружием и продовольствием — обещал, притом в самое ближайшее время, «вывести Эль-Хасу из-под контроля Порты». Содержался в том письме и тонкий намек на то, что если ответа со стороны англичан не последует, то Са’уды обратятся к русским. Дело в том, что активность России в Персидском заливе очень пугала англичан. Знали они и о том, что в декабре 1901 г. шейх ‘Абд ал-Рахман встречался в Кувейте с русским консулом.

Указание на этот счет, полученное Кэмбеллом, гласило: от прямого ответа Са’удам на их инициативу о протекторате уходить. В Лондоне и в Бомбее полагали, что какие бы то ни было шаги в сторону Са’удов — преждевременны, что ответные действия со стороны Рашидитов не заставят себя ждать, и они — при поддержке турок — непременно попытаются вернуть отобранные у них земли.