Кузены

– Ты же видела права. Я Джона Норт, живу в Провиденсе и учусь в одной школе с твоим двоюродным братом. Мне были нужны деньги, и я согласился подменить его, когда он предложил. Вот и все.

– Тогда какая тебе разница, скажу я кому-нибудь или нет? Ты ведь уже свое получил?

– Оплата частями, – объясняет Джона. – Авансом только треть обещанного. Плюс здесь, на курорте, я могу заработать куда больше, чем помогая родителям в семейном бизнесе.

– Но ведь на съемках «Агента под прикрытием» деньги еще лучше?

Взгляд Джоны мутнеет.

– Да уж. Но я не мог на это согласиться – мне нужно каждую неделю посылать снимки отсюда, с острова, чтобы Джей-Ти мог отправить их отцу как доказательство.

– А что ты сказал родителям? Где ты, как они считают?

– Здесь. Повезло найти непыльную работенку на лето. Они не знают только, что я тут под чужим именем.

– А раньше ты, значит, помогал им с семейным бизнесом? И чем они занимаются?

– Какая разница?

Не знаю почему, но этот вопрос становится последней каплей. Когда Джона делает шаг назад и лунный свет падает на его лицо, оно выглядит изможденным и усталым, кожа обтягивает выступающие кости.

– Слушай, я пойду. Знаю, что не могу заставить тебя сдержать слово, но надеюсь, ты все же никому не скажешь.

Повернувшись, Джона шагает прочь, к общежитию. Меня подмывает двинуться следом – у меня еще осталась куча вопросов, на которые он должен ответить. Однако в итоге, передумав, я отправляюсь обратно в «Дюну», где ждет Обри. Получается, что других родственников на острове у меня сейчас нет…

На полпути я вдруг чувствую в руке что-то теплое и мягкое. Обернувшись, я вижу Джону Норта, протягивающего мне свою фланелевую рубашку.

– Замерзнешь, когда пойдешь из ресторана, – говорит он и вновь исчезает в темноте.

На следующий вечер я все еще мучаюсь сомнениями и обслуживаю столики буквально на автопилоте. Раз десять за день я брала в руки телефон, чтобы написать матери: «Джона – ненастоящий!», но так и не решилась. Обри я рассказала – та была до смешного шокирована новостью, – и на этом пока все. Сама не знаю, что меня останавливает. Наверное, то, что потом правду уже не скроешь.

Хорошо еще, работы не так много. За обеденным залом сегодня присматривает сам Карсон Файн, который настаивает, что мне нужно делать длительные перерывы – я ведь здесь новенькая. Настоящая причина, думаю, в том, что ему хочется поболтать о Милдред. Сидя за барной стойкой – подбородок уперт в ладони, на шее галстук с розовыми ракушками на фиолетовом фоне, – он забрасывает меня вопросами:

– То есть вы ни разу с ней не виделись до прошлых выходных?!

– Нет, – подтверждаю я.

Притворяться нет смысла, разрыв хозяйки курорта с детьми ни для кого не секрет. Каждый раз, когда мама или ее братья пытались заявить о правах на часть дедушкиного наследства, на публику выносилось все больше и больше деталей.

– Жестоко! – почти шепотом, с благоговейным ужасом восклицает Карсон. – И очень странно: с работниками курорта и горожанами миссис Стори – сама любезность. Откуда такая безжалостность к собственным детям?

В интернете этой части истории не найдешь, и Карсон, очевидно, надеется узнать ее от меня.

– Без понятия, – отвечаю я. – Мы и сами не знаем.

Он явно разочарован.

– Ну, по крайней мере теперь она вас пригласила. Уже что-то.

– И тут же уехала.

Это обстоятельство не могло скрыться от его внимания. Может быть, мне удастся воспользоваться чужим любопытством в своих интересах? Чем больше Милдред нас избегает, тем больше я убеждаюсь – что-то здесь не так. А началось все с письма, где нам предлагали связаться с Эдвардом Франклином…

– Я уж думаю – может быть, произошла какая-то путаница с датами? – со слегка растерянной улыбкой вру я, допивая остатки воды. Марти, бармен «Веранды», тут же появляется как по волшебству, чтобы вновь наполнить мой стакан. Весь персонал уверен, что мы с Обри и Джоной имеем на Милдред влияние, и нас обслуживают даже лучше, чем клиентов. – Хотела связаться с Эдвардом Франклином, чтобы все перепроверить, но у меня есть только адрес его электронной почты здесь, на курорте… А нет ли у вас личной – где-нибудь в личном деле? Или, может быть, номера телефона? – выждав пару секунд, добавляю я, как будто это только что пришло мне в голову.

– Наверняка есть… – смахивая со лба прядь светлых волос, отвечает Карсон. – Но дать не могу – это конфиденциальная информация.

– Ясно, – мрачно откликаюсь я.

Может быть, попробовать подкупить его какой-нибудь выдуманной пикантной сплетней из жизни семьи Стори? Пока я раздумываю, в кармане у него жужжит телефон. Достав, Карсон озабоченно взглядывает на экран.

– Хм-м, я зачем-то понадобился снаружи. Сейчас вернусь.

Я смотрю вслед удаляющейся фигуре, петляющей между столами, когда вдруг слышу покашливание Марти. Оказывается, он все это время продолжал стоять рядом.

– Слушай, если хочешь связаться с Эдвардом, попробуй поговорить с Чезом, – говорит он.

– Почему с ним? – морщу я лоб.

– Они с Эдвардом встречались какое-то время. Может, и сейчас общаются.