Кузнечик

– Да как получится, – ухмыльнулся Макар. – Бывает серебром, а бывает и рухлядью.

– Скажи маме Вере, пусть серебром берёт, – мигом сориентировался Кузнечик. – А ту рухлядь мы потом и так выкупим.

– Говорил я тебе: учёный человек, – Захар пихнул брата локтем. – На ходу скарб считает.

– Научит? – тихо поинтересовался тот. Захар пожал плечами.

– Самим щёлкать не надо.

Макар, которого такая реакция здорово позабавила, скинул с плеча котомку и положил её на стол, подвинув в сторону Тимофея.

– На вот. Вощаник приходил, гостинец тебе передал. Сказал, ты разберешься. Ну, а возникнут вопросы, так кой-какие ответы он мне тоже передал. Так что, – прищурился наставник, – спрашивай.

Котомка, подталкиваемая руками мальчишек, быстро подъехала к Тимофею. В трапезной наступила полная тишина.

– Покажешь? – выразил всеобщее чаяние Глузд, чуть ли не улёгшись на стол, чтоб ничего не пропустить.

– А может, там секрет какой, – пробурчал Сенька и стрельнул глазами на мешок. – Лезешь, куда не просят.

Тимка молча развязал завязки и, заглянув внутрь, достал небольшую книжицу. Настроение у мальчишки резко испортилось. Вытащив вставленную между страницами закладку, Кузнечик прочел:

– «С первой по двенадцатую». Ну, другого подарка от него фиг дождешься, – буркнул он себе под нос.

– А это чего? – полюбопытствовал Захар.

– Задачник по математике. Учитель передал. Наверное, чтоб мне скучно не было. Двенадцать задач решить надо. Ну да, первая четверть почти закончилась. И пусть меня петух покусает, если это всё.

Макар улыбнулся – Вощаник как раз такую Тимофееву реакцию и предсказал. Да и про петуха забавно получилось, отроки вон тоже заулыбались, глядючи на Кузнечиково горе.

Тот опять полез в мешок и вытащил из него стопку листов и коробку.

– Ну, листы понятно, а в коробке что? – мальчишки заинтересованно вытянули шеи, сзади над ухом засопела Любава.

– Вот же… И не скажешь, что Феофан жлоб. Хоть и грек.

– А чего там? – заёрзал по лавке Глузд. В этот раз его никто не прервал.

– Бумага – ясно, ответы на задачи писать. В пенале… Ну, в коробке этой, – поправился Тимка, увидев недоумение в глазах присутствующих, – там перо и чернильница, чтоб писать можно было. А вот две кисточки и краски…

Тимка, пролистав привезенную пачку бумаги, выудил из неё несколько грубых, но совершенно белых листов.

– Кисточки, краски и грунтованная белым бумага значат, что ещё задание есть. Нарисовать что-то надо. – Тимка перевел взгляд на Макара. – Сказали, что?

Макар отрицательно покачал головой.

– Значит, рисовать на вольную тему… – Тимка задумался. – Во! Херувима ему нарисую. Всё равно на змее его рисовать.

– А зачем на змее херувима? – удивилась Елька.

– Так боярыня Анна змея заказала. Большущего! – Кузнечик развел руки пошире и осторожно посмотрел на Макара: а вдруг сейчас размер урежут? – Младшую стражу встречать, – подвел он обоснование своим запросам.

Макар ухмыльнулся, а Елька задумалась.

– Если для Младшей стражи, так не херувимов надо, а Спаса. Я маме скажу, – кивнула она.

– Спаса так Спаса, – пожал Тимка плечами. – Греку на бумаге нарисуем, а Младшей страже – на змее.

– А почему твой Фиван не жлоб? – заинтересовался Захарий. – Красок-то в коробке всего ничего?

– Много ты в красках понимаешь, – буркнул Тимка. – За иные по весу золотом дают, – и, увидев ползущие вверх брови Макара, добавил: – Тут таких нету, но по весу серебром втрое выйдет. А не жлоб потому, что нам в школе таких красок домой не давали, а тут на́ тебе! Вроде и подарок, а вроде и на три листа работы.

– Надолго работы-то? – решил посочувствовать Родька.

– Не очень. Завтра до обеда управлюсь. Только учителю такого говорить нельзя, – поделился опытом Кузнечик, ничуть не стесняясь находящегося рядом наставника. – Быстро сделаешь, так он ещё столько же задаст. А когда делом заниматься?

Гонцы, не привыкшие получать столько откровений за один обед, помалкивали, Захарий с Родькой осмысливали перспективы управления темпом выполнения задаваемой им работы, а Тимка, почесав макушку, задал Макару Самый Главный Вопрос:

– А когда отдать надо?

– Дядька Аристарх скоро к Медведю поедет, вот с ним и передашь.

– А если не передам? – прищурился Тимка. – Вощаник ничего не говорил, что будет?

Макар непроизвольно улыбнулся: все-таки мальчишку в слободе хорошо знали, и Вощаник специально предупредил – за свой интерес Тимка будет торговаться отчаянно.

– Чего будет, не сказал, – развел руками Макар. – Зато сказал, чего не будет. Гостинца не получишь, да такого, что ему ты точно обрадуешься. Только это не вся работа, там ещё есть, как раз того гостинца касаемая.

– Ясно, значит, лучше пораньше.

Тимофей опять потянулся к мешку и быстро вытащил из него оставшиеся вещи. Подозрительно осмотрел свёрток, похожий на те, в которых хранил свой инструмент, и осторожно его развернул. В нем обнаружился набор из десятка каких-то непонятных мелких ножичков, совсем немыслимых форм, несколько пузырьков, таких же, в которых Тимка хранил свои порошки, и пара пластинок зеленого воска.