Кузнец Песен

— Ну и дела-а! Эх, Келай, Келай, не знал я, что ты крив душой! Ладно, вот победим врагов, вернемся домой, тогда разделаемся с нашими недругами. Они нам желают погибели, пусть же сами погибнут!

Стопан дернул повод. Лошадь ускорила свой бег. Впереди показалась небольшая чувашская деревня. Стопан обернулся к товарищу:

— В деревню заезжать не будем, только разузнаем, нет ли в ней врагов, и поскачем обратно.

Едва всадники подъехали к околице, как раздался резкий оклик:

— Стой! Кто едет?

Стрелец в тигиляе с высоким воротником проворно подскочил к Стопановой лошади и схватился за узду.

— Кто таков? А ну, слезай с коня!

— Яндылет, давай назад! — закричал Стопан. — Тут стрельцы! Наза-ад!

Он ударил стрельца саблей и изо всех сил рванул повод. Лошадь взвилась на дыбы, прянула в сторону. Стрелец выпустил повод и покатился по земле.

— Эй, Прошка, сюда! Черемиса напала! — завопил он.

От крайней избы раздался выстрел.

Стопан завернул коня и тот, словно ветер, помчал его прочь. За ним, не отставая, скакал Яндылет.

Вскоре впереди показались огоньки Кугу Шюрго.

IX

Когда рассвело, обнаружилось, что ночью был заморозок. Иней, словно марийка-рукодельница, расшил листья и травинки тонкими серебряными нитями. Калужины подернуло легким ледком. С полей дул холодный ветер, но он казался не злым, а лишь свежим и бодрящим.

На рассвете человек пятьдесят мужиков во главе с Канышем, отойдя от деревни Кугу Шюрго на пол-версты, затаились в глубоком лесном овраге, поросшем частым кустарником. Другие остались ждать царевых солдат у самой околицы.

Разинцы укрепили подход к деревне, перекрыв прямоезжую дорогу засекой из поваленных елей и сосен.

А вот оружия у них маловато. Редко-редко у кого в руках пищаль или пистолет. Немало людей пришло с луками, но большинство вооружено косами, вилами да топорами, а то и просто кольями. Никто не учил мужиков сражаться с хорошо вооруженными войсками, поэтому каждый намерен драться, как дело покажет.

Стопан с Актушем расположились в небольшом лесочке неподалеку от засеки. Оба они теперь ходят в сотниках, в их сотнях, у них под началом, ветлужские чуваши и марийцы.

Стопан оглядел своих людей и спросил Актуша:

— Ты, случаем, не знаешь, куда делся Кавриш? Что-то не видать его.

— С вечера по деревне слонялся. Небось, с Канышем ушел.

— Нет, Каныш при мне уходил. Кавриша с ним не было.

Актуш пренебрежительно махнул рукой:

— Куда он денется! Кругом столько народу, за каждым не усмотришь.

На высокое дерево взобрался дозорный.

— Не видать ли кого? — спросил снизу Яндылет.

— Нет, на дороге ни души.

Перед полуднем прискакал конный чуваш и сказал, что воевода Бараков приближается.

— Вон, вон они, на дороге показались! — закричал и сидевший на дереве мужик.

Прошло немного времени, и вот уже среди деревьев замелькали алые стрелецкие шапки. Блестит сталь бердышей, чернеют вороненые дула пищалей. Под тяжелыми шагами рейтаров, одетых в кольчуги и колонтари, с треском ломаются сушняк и валежник.

— Ну, друзья, стой крепче! — сказал Стопан. — Выстоим — так осилим.

Солдаты с криком, размахивая саблями и бердышами, пошли на приступ засеки.

Над засекой пронесся знакомый клич волжской вольницы:

— Круши! Нечай!

И навстречу врагам вышли мужики. Плохо одетые, кое-как вооруженные, идут они бесстрашно, как будто не простые крестьяне, а сказочные богатыри.

Стопан с саблей в руке оказался в самой гуще схватки. Высокий рыжебородый стрелец, перескочив поваленную сосну, вдруг оказался перед Стопаном и занес над ним свою саблю. Но Стопан, изловчившись, опередил его, и рыжебородый повалился на землю.

Мужики, марийцы, чуваши и русские, в азарте битвы не обращая внимания на свист пуль, с руганью и криками идут напролом, потрясая топорами и вилами. Увесистые кистени гуляют по головам и спинам врагов.

Стрельцы никак не ожидали такого яростного сопротивления. Они уже готовы были отступить, но что ни говори, огненный бой сильнее топоров и вил, а стрельцы палили по наступающим с десяти-пятнадцати шагов.

— За деревьями хоронитесь! За деревьями! — крикнул Стопан своим. — Там пуля не достанет!

Но на войне мало одной смекалки. Нужна сила, нужна сноровка.

Сила была явно на стороне царского войска: у Баракова хватает и конных, и пеших. И сноровку солдатскую не сравнить с мужицкой: солдат заранее обучен бою. У разинцев — какая же выучка? Ломятся скопом, словно деревенское стадо, кто как изловчится, так и бьется. Мало кто из них воспользовался толковым советом Стопана, многие были сражены стрелецкими пулями.

А стрельцы уже выкатывают небольшую пушку. И немцы-наемники в своих стальных шлемах наседают со стороны поля, норовя зайти повстанцам в тыл.

— Актуш, Яндылет! Бейте их крепче! Не отступайте! — кричит Стопан, а сам рубит саблей направо и налево.

Актуш прислонился спиной к старому дуплистому дубу и сдерживает натиск сразу трех стрельцов. У Яндылета кто-то выбил из рук саблю. Он схватил топор убитого мужика и вновь кинулся в схватку.

X

Каныш со своим отрядом сидел в засаде. Повстанцы расположились по склону глубокого оврага.