Кузнецов. Опальный адмирал

Вскоре после этого Кузнецов собрал у себя в кабинете всех корабелов во главе с адмиралом Галлером, и почти весь день они в деталях обсуждали проекты, по которым строились корабли на Горьковском заводе. Предложения и замечания, разумеется, были, но все вопросы удалось решить. Обычно скупой на похвалу нарком Судпрома «строптивый» Носенко на этот раз, принимая у себя в наркомате Кузнецова, с улыбкой сказал:

— Теперь и нам будет легче трудиться! Проекты, как говорят, обсосали со всех сторон, комар носа не подточит!

— Старались, Иван Исидорович.

Ночью Кузнецов не пришел домой, остался ночевать в наркомате — ждал звонка от Сталина, о чем его предупредил Поскребышев. Но позвонил ему не Верховный, а комфлот Головко.

— Николай Герасимович, вы морской витязь! Да-да, и не спорьте! — Голос у Головко был бодрый, чувствовалось, что отдохнул в Сочи хорошо. — Я как увидел корабли, у меня аж дух захватило! На рейде целая эскадра стоит! Даже не верится. Правда, поздновато явилась сия помощь, но, как говорится, лучше позже, чем никогда.

— И тут все же уколол наркома, ну и зубастый ты, Арсений Григорьевич! Скажи лучше, как самочувствие?

— Отличное! Готов завтра осмотреть все корабли, особенно интересно увидеть линкор. Не развалюха ли? Англичане не больно щедры на корабли. Ну а главное — отныне есть у меня эскадра!..

«Уколол-то меня Головко правильно, я виновен в том, что перед войной на Северном флоте было меньше кораблей, нежели на других флотах, — отметил про себя Кузнецов. — И сердиться мне на него грех…»

И еще один узелок возник у Николая Герасимовича, и опять же его развязал сам Головко с помощью генерала армии Мерецкова. Что же произошло? Как-то вечером Кузнецову позвонил Мерецков. Кирилл Афанасьевич сообщил, что был на Северном флоте с группой своих генералов на линкоре «Архангельск» и обсудил с комфлотом Головко вопросы взаимодействия в предстоящем наступлении на Севере.

— Свои предложения мы послали в Ставку, Николай Герасимович, — слышался в трубке громкий голос Мерецкова. — Но нам все еще не ответили. Вы не в курсе дела?

— В курсе, Кирилл Афанасьевич, — отозвался Николай Герасимович. — И Генштаб, и Главморштаб не одобрили ваш план, вернее, его отдельные моменты. Нужен другой вариант — таково наше мнение. Сейчас адмирал Алафузов уточняют в Генштабе детали, и вам сообщат.

— Ждем, Николай Герасимович. Спасибо! — отозвался Мерецков.

К чести Мерецкова и Головко, они быстро разработали другой вариант, который одобрил Генеральный штаб. Теперь морским бригадам при содействии авиации и кораблей флота предписывалось прорвать оборону немцев на полуострове Средний перед фронтом Северного оборонительного района, затем высадить десанты на побережье и овладеть дорогой Титовка — Проваара.

— Вот здесь. — Алафузов показал место на карте.

Кузнецов, взглянув на карту, заметил, что цель ему ясна — отрезать отступление врага с рубежа реки Западная Лица и соединиться с войсками 14-й армии.

— И совместно ударить на Петсамо, — добавил Алафузов. — У Головко светлая голова…

Нарком, казалось, его уже не слушал. Он пристально смотрел на карту, где красным карандашом начальник Главморштаба сделал пометки о боевых действиях на Дунае. Недавно началась Ясско-Кишиневская операция. Войска Второго и Третьего Украинских фронтов перешли в наступление. В это время ВВС Черноморского флота нанесли бомбовые удары сначала по Сулине, потом по Констанце, где стояло более 150 немецких и румынских кораблей и судов. Как доложил адмирал Октябрьский, уничтожена и потоплена половина кораблей и судов; наша авиация полностью господствует в воздухе, она продолжает наносить бомбовые удары.

— А когда встанет задача по освобождению Румынии и Болгарии, нам легче будет высаживать там десанты, — резюмировал Октябрьский.

— Хорошо, Филипп Сергеевич, — одобрительно отозвался нарком. — Я бы просил вас как можно скорее парализовать эти два больших порта Румынии. Таков приказ Ставки. Да, а что там на Дунае? Вчера вы ничего мне не сообщили.

— Послезавтра войска Третьего Украинского фронта начнут форсирование лимана, — пояснил комфлот. — Корабли и катера уже приняли на борт более восьми тысяч бойцов с оружием и боевой техникой. Я уверен, что операция пройдет успешно.

Однако случилась заминка. Десант был рассчитан на внезапность. Но гитлеровцам удалось обнаружить его, они открыли по нему огонь. Люди прижались к земле. Не поднять головы — рядом рвались мины и снаряды, казалось, горела сама земля. И тут десантников выручили артиллеристы Одесской военно-морской базы и 46-й армии. Своим огнем они взорвали вражескую оборону, и бойцы захватили плацдарм на западном побережье Днестровского лимана. Приморская группировка немцев стала отступать. Командующий фронтом генерал армии Толбухин вмиг сообразил, что надо отрезать врагу пути отхода. И сделать это должны моряки! Он тут же вызвал на связь командующего Дунайской военной флотилией контр-адмирала Горшкова и спросил, смогут ли моряки прорваться в дельту Дуная и высадить десант в тылу у немцев?