Кузница Тьмы

— Мы не знаем, — согласился Ринт, желая покончить с дебатами. — Слишком давно мы были вдалеке. К чему напрасные догадки? Слушайте. Животы наши полны впервые за несколько месяцев. Давайте поспим, чтобы утром быстро уехать.

— Надеюсь, — сказал Виль, — тем охотникам повезло.

Лейтенант Рисп изучала угловатый силуэт — крепость Райвен. На единственной вздыбившейся над скопищем домишек башне виднелся одинокий слабый свет в окне под самой крышей. Ей рассказывали, что вокруг этого древнего форта насыпана низкая земляная стена. Напав на крепость, армии придется спускаться в уступы рвов, образующих предательский лабиринт у стены — пока защитники пускают стрелы — и толпиться в узких проходах с неровной почвой. Даже отступить будет трудно. И хорошо, решила она, что враг не подозревает об угрозе снаружи.

Селение подле крепости полукругом обложило холм, дома разбегались до самых общинных выпасов. Рисп почуяла дым в холодном ночном воздухе. Повернулась в седле, щурясь на ожидающих приказа солдат. Те вынули оружие, пока положив поперек седел. Никто не говорил; изредка слышался скрип доспехов или фырканье лошади.

За ее отрядом в низине вдоль дороги ждут другие каре, столь же молчаливые. По самой дороге капитан Эстелла поведет главный отряд, ее муж будет справа. Одна мысль вызвала во рту Рисп горечь. Однако она сказала себе: Силанн — не моя проблема, если Эстелла продолжает тянуть с неизбежным… ну, она ответит перед Хунном Раалом. Сегодня Рисп довольна, что нашлись командиры повыше чином. Но, что еще приятнее, амбиции Эстеллы обречены на неудачу: никогда ее не повысят, не пригласят в круг лучших офицеров Легиона.

«Глупая женщина. Все ради любви. Все ради дурака, которому лучше собирать овощи, нежели держать меч. Ты не только не казнила его, но даже не отстранила. Теперь все мы должны терпеть некомпетентность и молиться Бездне, чтобы вы нас не погубили. Когда командование перейдет ко мне…»

Сержант кашлянул, поравняв коня с ее скакуном. — Сир, многим из нас не по себе.

«И я вас знаю. Твои дни сочтены, сержант. Твои — и твоих старых дружков». - Нужно разделить врагов, — сказала она, пожимая плечами. — Обман есть насущный компонент военной тактики. Более того, какой достойный уважения командир не воспользуется преимуществами неожиданности или вражеской ошибки?

— Вражеской, сир? Уверен, они там не ведают, что стали кому-то «врагами». Та самая ошибка, сир?

Она расслышала его неловкость и развеселилась. — Одна из.

— Бойцов там мало, — кивнул в сторону крепости сержант. — Будет достаточно оккупации, чтобы погран-мечи перестали быть угрозой Легиону. Мы будем держать под стражей их семьи!

— Верно. Но придется выделить значительные силы для удержания заложников, и непонятно на какой период.

— Мало кто будет сопротивляться, — возразил сержант. — Они держатся нейтралитета. А мы дадим повод от нейтралитета отказаться.

— Точно, — согласилась она.

— Тогда… не понимаю.

— Знаю. Тебе и не нужно, сержант. Выполняй приказы и всё.

— Если бы знать, сир, что вы задумали. Тогда было бы меньше шансов ошибиться.

— Сержант, в селении не случится ничего, способного вызвать мой гнев. — Она оглянулась. — Кроме неподчинения приказам.

— Мы не посмеем, сир, — прорычал сержант.

— Разумеется. — Но, говоря, Рисп слышала пустоту своих слов. Трудно сказать, от кого исходят эти приказы. Новая игра Хунна Раала, или лорд Урусандер наконец сам вышел в поле? Где Оссерк? Насколько можно судить, весь план мог уже умереть где-то вдалеке. Безжизненные глаза Раала на грязном поле или на колу над стеной Цитадели… и тогда они готовятся сейчас свершить преступление неслыханной жестокости. Она сознавала, что и сама встревожена тем, что предстоит сделать.

В любой кампании возможны просчеты. Тисте не раз стояли на краю провала в войне против Форулканов, когда ошибки или отсутствие связи приводили части не туда, куда следовало. Нет ничего труднее, нежели связывать армии, совершая маневры на столь обширной территории. Убедиться, что все действуют эффективно и в согласии — главный вызов командующего. Потому офицеры особенно довольны, когда удается собрать силы в единый кулак. Конечно, все меняется с началом боя. На поле самыми важными становятся капитаны и их подчиненные.

Она смотрела на далекую крепость, на одинокий огонек в верхнем окне. Кто-то заснул в мягком кресле, а свеча еще не догорела? Или там стоит стражник, бдительно озирая окрестности? Впрочем, маловероятно: при свете внутри трудно было бы видеть что-то в наружной тьме. Возможно, священник или ученый работает всю ночь, бормоча под нос, проклиная плохое зрение и ломоту в костях.

Рисп чувствовала холод, принесенный ветром с северных гор.