Кузница Тьмы

— Командиру? Ты ничего не понимаешь. Сегодня, здесь в переулке командир — я!

— Прошу!

Девушка сделала шаг. Она была поразительно тощей, скорее походя на мальчишку, и в глазах ее нельзя было прочесть ничего.

— Я объясню…

Нож вошел в шею сбоку, словно серебряное пламя. Задохнувшись, она ощутила, как поворачивается лезвие… девушка перерезала трахею и сухожилия, шлем звякнул о камень. Горячая кровь заполнила легкие, она тонула.

Девушка еще миг смотрела на нее, потом ушла.

Рисп пыталась повернуть голову, проследить отход убийцы, но ощущала лишь, как затылок скользит вниз. Она видела обрубок руки. Кровь перестала хлестать. Солдаты переживали и не такое. Придется учиться фехтовать левой. Нелегко, но она молода — когда ты молод, многое возможно. Столь многое.

«Вряд ли ей шестнадцать. В шестнадцать она ушла бы с охотниками. Пятнадцать».

Потребность дышать уже стала отдаленным воплем в мозгу, и она с легкостью игнорировала этот зов. Потом накатил черный туман, глотая всё, и пришло время уходить.

— Мы думаем, она упала с лестницы, — сказал солдат.

Капитан Силанн осматривал тело женщины, лежавшее у подножия крепостной башни. — Криссен, — сказал он. — Ученая высочайшей репутации.

Солдат пожал плечами, пряча меч. — Жизнь полна случайностей, — отозвался он, направляясь дальше.

Силанн ощутил тошноту. — Высочайшей репутации, — прошептал он. — Что она делала здесь? — Не сразу решился он встать на колени рядом с телом. Голова повернула под невозможным углом; глаза прикрыты, губы раздвинуты, виден кончик языка. Руки выпачканы угольной пылью или порошком, в который порой превращаются старые чернила.

Солдат вернулся. — Никого в живых, сир. Это место уже было почти покинуто. Пора пускать огонь.

— Конечно. — Силанн всё еще изучал женское лицо.

— Хотите, сир, мы заберем тело? Ну, для достойных похорон.

— Нет, костер размером в башню сойдет. Наверху что-то было?

— Нет, сир. Ничего. Пора уходить — нужно напасть еще на одну деревню.

— Знаю, — бросил Силанн. Выпрямился и пошел за солдатом.

По крепостной дороге прибыла жена с передовым отрядом. Бедра ее были забрызганы кровью. Силанн хорошо знал это выражение лица. Сегодня ночью будет страстное соитие, доходящее до границ боли. Как она объяснила однажды, привкус жестокости после дня убийств.

— Лейтенант Рисп мертва, — объявила Эстелла.

— Какое невезение, — сказал Силанн. — Раненые есть?

— Мало. Убитых семеро. Похоже, в селении оставался один меч — женщина, кажется. Мы ее не нашли.

— Ну, это хорошо, — отозвался он. Увидев омрачившееся лицо, поспешил добавить: — Свидетель. Ведь этого мы хотели?

— Смотря что ты выдумал, муженек, — сказала Эстелла хорошо знакомым тоном: словно объясняется с недоумком. — Лучше бы перепуганная повивальная бабка или кухарка. — Она повернулась в седле, оглядывая деревню. Дома уже горели в пяти-шести местах. — Нужно выжечь всё. Каждый дом. Своих оставим, но с обезображенными лицами. Чтобы никто не узнал. — Она глянула на Силанна. — Предоставляю это тебе и твоей роте. Догоните у Хилфута.

Силанн понял, что это название следующей деревни, и кивнул. — Сделаем что нужно.

— Еще бы. — Эстела взялась за поводья.

Она отказалась казнить мужа. Силанн понимал, среди солдат это восприняли как слабость. Один он знал, как близка она к перемене настроения, и постоянно волновался. А вот гибель лейтенанта Рисп вызвала восторг, ведь это она была источником болтовни про казни и прегрешения. Это ее отряд привез отрезанную голову одного из гонцов Хунна Раала; Силанн до сих пор проклинает имя Грипа Галаса, хотя проклятия несутся на волнах страха.

Жена махнула рукой и увела отряд.

Оглянувшись, он заметил выходящий из узких окон башни дым. Из двери повалил целый столб. Не так просто сжечь такие здания, они почти целиком каменные. Он повернулся к солдату. — Надеюсь, ты уверен, что она выгорит дотла.

Солдат кивнул, потом пожал плечами: — Никто здесь жить не захочет, сир.

— Тогда в деревню. Займемся ею.

— Да, сир.

— Хочу взглянуть на тело лейтенанта.

— Сир?

— Отдать дань уважения.

Капитан Халлид Беханн, решил наставник Сагандер, крайне неприятный тип. Миловидный, с короткой стрижкой, дерзкий взором — что, по неким странным резонам, нравится женщинам. Сомнения нет, он может очаровывать… но его замечания слишком уклончивы, на грани неуважения. Сагандер удивлялся, что капитан Тат Лорат делит его палатку. Ее красота заставляла наставника неметь; когда он смотрел на нее — смех в глазах, вечно готовые растянуться в улыбке пухлые накрашенные губы — ему казалось невозможным, что она наслаждается убийствами и, того хуже, держит при себе дочку от первого мужа, занимаясь…этим.

Они сидели в штабном шатре: два капитана и Сагандер. Темные глаза Халлида Беханна блестели, полнясь какой-то скверной радостью. Рядом Тат Лорат снова наполняла кубок, пунцовые щеки соперничали яркостью с тусклым светом фонаря.