Квантор существования

– Да какой случай! – Ян начал выходить из себя. Много воли взяли, распустил он их на свою голову. Но на Фому вот так запросто, нахрапом, не попрешь. Головастый, да языкастый, хоть и лентяй и краснобай. Но с такими-то ухо и надо востро. Такой хорош, пока за тебя с душой и потрохами, а коли пойдет поперек, то держись. Знает он эту породу. Оттого Фома в семье на особом положении и на отдельном счету, – Я, что же, и с бабой теперь развлечься не могу? – добавил Ян нарочно пренебрежительно и грубо.

– Можешь, конечно, кто бы посмел запретить. Да только ты в общине хозяин, так тебя называют. Оттого и спрос с тебя другой. Ты скажи хотя бы мне, чего теперь ждать?

– Это в каком смысле? – удивился Ян.

– Ну, как в каком! Может ты и так, поматросишь, да и бросишь, и бог с тобой. А может в семье новый вамп объявится? Так это уже не только твое личное дело. Надо и родичей спросить. Хорошо, с Риткой повезло. А если нет?

– Да ты что, обалдел совсем? Какие родичи? Какие новые вампы? Я с девчонкой в кабаке посидел всего-навсего! – Ян взбеленился настолько, что сорвался на крик.

– Лиха беда начало, – спокойно и твердо отозвался Фома, – по мне, хоть целый гарем заведи. Я с тобой до конца. Но вот в остальных не уверен. Как бы чего не вышло. Надо учитывать конъюнктуры.

– Чего учитывать? – переспросил Балашинский.

– Конъюнктуры. Иначе – разброд и шатание. Оно нам надо? Особенно сейчас, когда только-только осели, и все вроде тихо и хорошо? Даже слишком тихо и хорошо. А это уже само по себе плохо. Расслабляет неокрепшие умы.

– Успокойся, – оборвал панегирик Балашинский, – ничего подобного не будет. А если возникнут сложности, – последнее слово все же выделил, невольно подчеркнул, – первым, с кем я посоветуюсь, будешь ты. Доволен?

– Абсолютно. Безоговорочно доволен, – Фому будто что-то отпустило изнутри, – и ты ведь знаешь, я плохого не посоветую. Кому я нужен и кто я без тебя?

Фома ушел, и Ян, постояв немного, тоже поднялся к себе. Позвал Тату, но, когда та пришла, отослал прочь. Давешний разговор не шел у него из головы и рождал нехорошее беспокойство. Надо же, до чего дошло. Навыдумывали! Новый вамп в семье! И тут Ян представил такое, и тошнота подступила к горлу. Только не эту девочку. Это хуже, чем убить. И не такая она нужна ему. "Вот это новости!", – испугался собственный выводов Ян. Он вамп и, отныне, будет жить с вампами до конца своих дней, если они когда-нибудь наступят. И никто другой ни ему, ни братьям не нужен. Прав Фома, а он дурак, и болен дурью. И пора завязывать с хандрой и брать себя в руки. И всегда, постоянно и без лишних фантазий помнить, кто он такой, Балашинский, Ян Владиславович, хозяин и урожденный вамп.

ГЛАВА 14. АГАСФЕР (ПРОДОЛЖЕНИЕ)

Когда "Святая Изабелла", наконец, причалила в бухте Золотого Рога, Янош одним из первых, опередив даже гребцов, прыгнул в спущенную с правого борта шлюпку. Лишь бы скорее на твердую землю, на берег, и прочь, прочь, с проклятого корабля. Он даже не смог до конца прочувствовать всю боль и горечь от потери верного Михая, так худо пришлось ему весь последний отрезок окаянного морского путешествия. После злополучного шторма плыли кое-как на остатках парусов при нескончаемой, выматывающей душу и внутренности, болтанке. Янош, уж на что был крепок и неуязвим, но и он поддался тошнотворной, мутной хандре, от которой спасало только в больших количествах поглощаемое им крепкое вино из запасов Карло. Но когда трезвел, становилось еще гаже и хуже, и приходилось манипуляции с вином начинать сначала. Карло из бравады и жадности старался не отставать от своего гостя и пассажира, но только довел себя до скотского, ужасающего состояния, и под конец в лежку лежал под обрывком парусины прямо на палубе в луже собственной блевотины.

Постояв, однако, на портовой пристани, Янош кликнул матросов-гребцов, чтобы доставили обратно, на "Изабеллу". Куда идти и как вести себя в совершенно чуждом ему восточном городе, Янош понятия не имел, а у сошедшего с ним вместе на берег Петруччо, доверенного лица Карло Анунцио, и без него хлопот был полон рот. Петруччо уже был при деле, только и мелькал то там, то сям по пристани. За ним поспешали, отчаянно жестикулируя, несколько колоритных и грязноватых турок, то ли местных чиновников, то ли торговых порученцев компании Анунцио.

Следовательно, Янош имел всего лишь один правильный путь – разбудить и привести в божеский вид мертвецки пьяного Карло, а после, с его помощью и определиться в городе. Многого от потерявшего первозданное имя Константинополя, варварски превращенного в мусульманский Стамбул, Янош и не ожидал. По крайней мере порт его разочаровал. Такой же, как и в Венеции, только более многолюдный, шумный и вонючий. Те же крики и ругань, только на другом языке, те же бесконечные цепочки оборванных носильщиков. Пожалуй, лохмотья живописней и безобразней, да воздух жарче, а так, пожалуй, разница невелика.