Квантор существования

– А у тебя в сарае душ есть? Мне бы заодно и волосы отмыть! – Рита указала на слипшийся разноцветный колтун прически, – так что скажешь, есть или нет?

– Есть. Все есть. И душ и туалет, – опешил захваченный врасплох "архангел", еще более от того обыденного тона, которым было ему дано обещание сбывающихся надежд, чем от недвусмысленного подтекста Риткиного обращения.

– Тогда пошли? – девушка взяла его за руку, как это делают на прогулке детсадовские малыши.

– Пошли, – не очень уверенно ответствовал ей Миша, еще не веря и опасаясь жестокого розыгрыша с ее стороны.

Но никакого розыгрыша не было. Было опьянение от головокружительного успеха операции, упоение своими новыми талантами и запах человеческой крови, еще не выветрившийся из ноздрей. И эти восхитительные ощущения силы и власти над людской жизнью и смертью, которые Ритке дал отчасти и Миша, и уж конечно, именно он научил, как воспользоваться обретенными совершенствами. Оттого Ритка и определила себе немедленно разрешить их отношения в благоприятную сторону, тем паче, что сама уже хотела замечательную Мишкину персону в свою безраздельную собственность.

На втором этаже каретного сарая для Риты и вовсе все было просто. Мишку она не стеснялась и уж тем более не боялась, как некогда хозяина. Напротив, видела, что кавалер ее и сам немного робеет подруги и нуждается в одобрении. Так, выйдя из вполне приличной душевой, где с трудом отскребла с волос въевшуюся, гнусную краску, Рита обнаружила своего избранника смирно сидящим на краешке кровати все в том же грязном рабочем костюме и не решающимся раздеться. Пришлось брать дело на себя. Когда же Миша увидел и ощутил, с каким непритворным энтузиазмом любимая девушка стаскивает с него брюки, то устыдился своих сомнений и перестал быть деревянным болванчиком. Схватил Риту в охапку, целуя ее лисьеглазое личико, неумышленно грубо опрокинул на постель. Но Ритка только засмеялась и довольно сощурилась. Они завозились, словно глупые щенки, жадно и весело, незаметно для себя став частью чего-то большого и прочного, чего не смогли бы даже назвать. Рита, не задумываясь и не стесняясь, проявляла всю свою недюжинную эротическую фантазию, которой можно было теперь дать волю, Миша же просто следовал за подругой и был счастлив как никогда. Но позже не удержался и спросил, хоть и не хотел:

– У тебя с Яном Владиславовичем все кончилось?

– Ага, все. Я ему не нужна, – без обиняков ответила Ритка, не находя теперь нужным что либо скрывать. Сладко потянувшись, перевернулась на бок, уютно устроившись на Мишином плече и, засыпая, спросила, – Тебе же я нужна?

– Нужна, очень нужна… Ты моя родная, – Миша легонько поцеловал в макушку спящую уже девушку, – отдыхай мое солнышко, умница моя.

На следующее утро, ветреное и ясное, обеспокоенная Ирена Синицина, директор агентства "Красоты Босфора", тревожно стучала кулачком в дверь номера начальника охраны гостиницы, и, добившись, чтобы ее, наконец, впустили внутрь, срывающимся голоском стала объяснять шефу безопасности причину своего беспокойства. Вот уже час с лишним как она, Ирена, не может добудиться своих подопечных, заказавших машины с эскортом для утренней прогулки, но безответно. А клиенты ее и сами знаете, кто такие, и на двери нет запрещающей таблички. Уж не случилось ли чего? Начальнику, отставному милицейскому полковнику не очень хотелось вмешиваться, но некоторое рвение проявить все же стоило. И потому он отправился за Иреной на восьмой этаж исполнить свой служебный долг.

Через час у заднего входа отеля уже мигали синие маячки милицейских сирен, а из мадам вытрясали душу на предварительном дознании. Вытрясти что-либо полезное и удобоваримое пинкертонам не удалось, кроме имен вчерашних приглашенных девушек и заверения мадам, что лично она покинула московских гостей, когда те еще были в отменном здравии и отличном настроении. Но всерьез на показания мадам Ирены никто и не рассчитывал. Дело было престранное. Запертые изнутри на дверную цепочку, Теймур Кирия и его команда по совершенно невообразимой причине перестреляли друг друга. Причем огонь они вели не прицельно. А словно совсем спятили и палили во все стороны без разбора, будто по призракам. Что могло до такой степени свести с ума или до смерти напугать дюжих, безжалостных бандитов, опера не могли даже предположить. Тем более в наглухо закрытом помещении. Балконную дверь всерьез не рассматривали. Во-первых, восьмой этаж, во-вторых, постояльцы окрестных номеров, оказались людьми безусловно мирными и состоятельными, тем паче, что никто из них не слышал особенного и подозрительного шума. Оставалось предположить бредовую идею, что в номер проникла специально обученная группа горных альпинистов, но непонятно тогда, почему деловые ребята открыли по ней столь ураганный огонь.