Квантовая ночь

Я оставил Кайлу с братом; когда они разговаривали о своём детстве и родителях, я чувствовал себя пятым колесом. К тому же я проголодался, а в Саскатуне знал лишь ещё двоих взрослых людей: окулиста Дэвида Суинсона, который, если я правильно помню, собирался помочиться на мою могилу, и партнёршу Кайлы по исследованиям Викторию Чен. Я уже решил было не звонить Виктории, посчитав, что сейчас она, должно быть, со своим бойфрендом, но потом подумал, что терять мне особо нечего. К моему удивлению, она оказалась свободна и с радостью согласилась встретиться и пойти куда-нибудь поесть. Она предложила кафе «Конга», которое оказалось карибским заведением в небольшом стрип-молле здесь, в Риверсайде. Я добрался до него первым и встал, когда она появилась. Она поприветствовала меня поцелуем в щёку.

Мы уселись друг напротив друга, и она сказала:

– Ну что, как там у вас?

– Честно? – Я склонил голову набок. – Неоднозначно.

– Да?

– Ага. Я сегодня провёл некоторое время с братом Кайлы. И в общем, выяснилось, что до того, как впасть в кому, он, похоже, был квантовым психопатом. Я не говорил Кайле – честно говоря, не знаю, как ей такое сказать.

– Вы уверены в своём диагнозе?

Я пожал плечами, признавая, что имеется пространство для сомнений.

– Полагаю, что вы делали ему тест на квантовую суперпозицию, только когда он находился в коме, так что не существует свидетельств его прежнего квантового состояния. Насколько я знаю, никто не тестировал его по опроснику Хейра; и я также сомневаюсь, что с прошлого века сохранились его видеозаписи достаточно высокого разрешения, чтобы можно было определить, наблюдались ли у него тогда микросаккады. Но всё это лишь корреляты психопатии. На самом деле психопатия – это ментальное состояние: полное игнорирование других людей, отсутствие рефлексии и самокопания – а Тревис именно это мне и описал.

– Вау, – сказала Вики. – Он не опасен для Кайлы и Райан?

– Нет. Не сейчас.

– Хорошо.

– Я сказал Кайле, что уезжаю завтра, но… – Я шумно выдохнул. – Уверен, что у Кайлы было бы более счастливое детство, будь он Q1, а не Q2.

Лицо Виктории вдруг стало печальным, и она медленно произнесла:

– Кстати, об этом…

– Да?

– Мой бойфренд Росс. Вернее сказать, мой бывший бойфренд. Он… он Q1. Я проверила его сегодня на пучке.

– Ох. Мне так жаль.

– Да уж. – Она качнула головой. – Это… непросто, вы знаете? Найти приличного парня, который готов не иметь детей, – это тяжело.

– Вы не хотите детей?

– Хочу ли? – ответила она. – Разумеется. Но не могу. Мне бы очень хотелось, но… – Она слегка пожала плечами. – Рак шейки матки, гистерэктомия.

– Сочувствую.

– Спасибо. В плане детей у меня только Райан – никого ближе не будет.

– Она такая куколка.

– Да, – с печальным видом согласилась Вики. – Да, так и есть.

– Мне очень жаль, что у вас с Россом так получилось.

Она вскинула свои тёмные брови:

– Похоже, они и правда везде. Начинаешь удивляться, как может функционировать такое общество.

– Росс преподаёт в старших классах, верно?

– Да. Английский.

– Ну, – сказал я, разводя руками, – есть программа, утверждённая Министерством образования, правильно? Он должен рассмотреть на уроках такие-то книги в таком-то порядке за такое-то время и подготовить учеников к сдаче таких-то утверждённых на уровне провинции экзаменов. Это может делать масса народу – собственно, масса народу это и делает: в Саскачеване должны быть тысячи учителей английского.

– Хороший учитель делает это лучше.

– Безусловно. Но в системе также много плохих или безразличных учителей. Я не говорю, что быть университетским профессором лучше – хотя за это больше платят, – однако требование выполнить оригинальное исследование для получения докторской степени может означать, что на этом уровне меньше эф-зэ, хотя я в своей жизни видел массу банальных, трафаретных диссертаций. Вы знаете, как про них говорят: «диссертация-канализация».

– Согласна. Просто… просто он мне на самом деле нравился. И я думала, что тоже нравлюсь ему. Но он… он робот.

Подошёл официант. Я заказал «Ред Страйп», импортное ямайское пиво; Вики попросила принести «Пепси-некст».

– И всё равно я не понимаю, как может функционировать общество, члены которого не являются подлинно мыслящими существами.

– Ну-у-у, – сказал я, – большинство учеников Росса наверняка тоже эф-зэ. А любая работа по большей части состоит из повторяющейся рутины. Меняется лишь продолжительность цикла: несколько секунд – если ты работаешь на конвейере, несколько часов – если водишь автобус, день – если управляешь рестораном, год – если преподаёшь. Каждый сентябрь я читаю те же самые вводные лекции, которые читал год назад.

– Да уж. – Она вздохнула. – Просто не могу поверить, что он смог меня обмануть.

Я покачал головой:

– Это психопаты обманывают людей. Они делают это намеренно; они этим живут. Но эф-зэ? Они просто пребывают. Росс не пытался обидеть вас; он вообще ничего не пытался делать.