Квантовая ночь

И я так и стоял, раскрыв рот, а глаза всех студентов были обращены на меня. Я услышал, как кто-то кашлянул, кто-то печатал на телефоне, ещё кто-то уронил ручку на пол. Но я продолжал стоять, уставившись на сообщение. Я хотел кликнуть на нём и посмотреть видео, прямо здесь и сейчас, но…

– Профессор? – сказала студентка из первых рядов.

Я моргнул, поднял взгляд, но ничего не сказал.

– Сэр? – снова сказала она. – С вами всё в порядке?

У меня не было ответа на этот вопрос, так что я собрался с силами и продолжил лекцию:

– Ватсон, видите ли, типичнейший бихевиорист. Он считал, что люди – просто реагирующие на стимулы машины и могут быть обучены чему угодно посредством вознаграждения и наказания. Он однажды сказал: «Дайте мне ребёнка, и я вылеплю из него кого угодно…»

* * *

Кайле позвонил муж лежащей в коме женщины, и она немедленно выехала на встречу с ним; путь от города до его фермы занял час. Дейл Хокинс оказался мужчиной где-то шестидесяти лет, с густыми седеющими волосами и такой же бородой. Хотя на нём была шотландская рабочая рубашка, из-под неё выглядывала замысловатая татуировка сплетающихся лоз и листьев, оканчивающаяся на тыльной стороне левой руки; Кайле показалось, что она тянется через всю руку до плеча. На одной из стен его гостиной висели три фотографии его жены в рамках. У неё было широкое лицо и каштановые волосы.

– Мне так её не хватает, – сказал Дейл. – Я вспоминаю её каждый день.

– Я знаю, – ответила Кайла. Между ними был грубый деревянный столик, но она потянулась к нему и взяла за руку. – Я прекрасно знаю, через что вам довелось пройти. Мой брат тоже был в коме, и этот метод ему помог. – Она взяла планшет и запустила видео пробуждения Тревиса, снятое Джимом. Дейл смотрел на него, не отрываясь.

– И ваш брат, у него всё в порядке с головой? – спросил Дейл, когда видео закончилось. – Он такой же, как был раньше?

И это был вопрос, над ответом на который она немало думала.

– Нет, – ответила она. – Честно? Он изменился. Он стал лучше, но изменился. И ваша жена тоже может проснуться изменившейся, и, я должна вам сказать, необязательно в лучшую сторону.

Они проговорили ещё немного, пока Дейл перебирал фотографии жены и Кайла тоже разглядывала их. У женщины на каждой было своё выражение лица: улыбка, глубокая задумчивость, решительность. «Весь мир – театр. В нём женщины, мужчины – все актёры, – всплыли слова, которые Кайла выучила наизусть ещё в школе. – У них свои есть выходы, уходы, и каждый не одну играет роль»[81].

– Ладно, – сказал наконец Дейл. – Давайте попробуем.

* * *

Я вошёл в свою гостиную – чтобы в неё попасть, нужно спуститься по нескольким ступенькам, как в «Шоу Мэри Тайлер», – и сел на диван перед телевизором. Я пошарил вокруг в поисках нужной из четырёх дистанционок, включил телевизор, выбрал веб-браузер, зашёл на СИС.СА – и вот она, второй сюжет в рубрике «Международные новости».

– После шестидневных раздумий, – говорила высокая журналистка, которой я раньше никогда не видел, – жюри присяжных по делу Девина Беккера вынесло смертный приговор. Согласно законам Джорджии, когда жюри единогласно рекомендует смертную казнь, как произошло в данном случае, судья не имеет иной возможности, кроме как утвердить решение. Беккер не проявил никаких эмоций, когда глава присяжных зачитывала вердикт…

Вскоре они показывали выходящих из здания суда присяжных. Я узнал их, но до сих пор не слышал, что они говорят. В кадре оказалась полная чернокожая женщина с букетом микрофонов с логотипами разных телеканалов перед ней. Она говорила:

– Защита пыталась доказать, что у него не было выбора, кроме как сделать то, что он сделал. Чушь! Этот тип знал, что он делает, и делал это. Мы все ответственны перед Господом за свои действия.

Всё было в заявлении этой женщины – женщины, которую я знал лишь как Присяжный № 8, но теперь узнал из подписи внизу, что её зовут Хелен Брайн. Девин Беккер, вполне возможно, умрёт от смертельной инъекции лишь потому, что я не оправдал надежд. Репортёр продолжал: