Квантунская рапсодия

  Не имея возможности пригласить к себе иностранных корреспондентов, русское командование ограничилось опубликованием фотографий трофейных орудий и пленных японских солдат, захваченных во время наступления. Все они были доставлены в Чифу русским миноносцем, вслед за победными реляциями адмирала Макарова.

  Известие об успехе русского оружия на полях Квантуна, была очень своевременна в спорах о приемнике Макарова на посту командующего Квантуна. За одержанную победу, Кондратенко был награжден царем Георгиевским крестом 3 степени и произведен в генерал-лейтенанты. Одновременно с этим, на него возлагались обязанности начальника сухопутной обороны Квантуна, тогда как на генерал-лейтенанта Смирнова возлагалась обязанность коменданта крепости.

  Положительно оценивая совместные действия армии и флота в обороне Квантуна, Николай, оставался, непреклонен в своем решении о переводе эскадры во Владивосток.

 «Я несколько не ограничиваю вас, господин адмирал в сроках отдачи приказа о походе наших кораблей во Владивосток, но это решение окончательно и пересмотру не подлежит. Только собрав все свои силы в единый кулак, мы сможем нанести нашему врагу тот сокрушительный удар, после которого он будем вынужден просить мира» - писал император Макарову, обуреваемый видом скорого победоносного сражения.

  Читая эти строки, адмирал щедро сыпал чертями в адрес царских советчиков, нарисовавших Николаю столь милую картину.

 - Если бы не война, сию же минуту подал в отставку и точка – ярился связанный по рукам моряк, зная, что его уход, самым негативным образом сказался на боевом духе эскадры, только, только обретшей силу и веру в себя.

 - Нельзя подводить людей, поверивших тебе в столь важный и ответственный час. Ни Витгефт, ни Вирен, ни Ухтомский, вряд ли смогут привести эскадру во Владивосток без потерь – говорил себе Макаров, находясь наедине со своими мыслями о предстоящем походе.      

  Императорская щедрость относительно повышения Макарова и Кондратенко в званиях, была обусловлена не столько его любовью к ним, сколько являлась копированием действий противника. Узнав из зарубежных газет о повышении микадо в звании своих командующих флотом и армии, царь решил не отставать от своего венценосного брата. Подобные действия не остались замеченными общественностью и злые языки заговорили, что государь непременно повысил бы в звании и своего любимца Куропаткина, если бы не поражение под Вафангоу. 

  Выход эскадры из Порт-Артура вначале был намечен Макаровым на 21 июня, но «Севастополь» смог покинуть сухой док только к 23 июня. Вечером того дня адмирал собрал на «Цесаревиче» большое командное собрание, на которое помимо адмиралов и командиров кораблей, были приглашены и старшие корабельные офицеры.

 - Господа офицеры и адмиралы. Мною получен приказ императора, предписывающий эскадре покинуть Порт-Артур и идти во Владивосток, – эти слова адмирала были встречены радостным гулом голосов собравшихся офицеров. Некоторые из моряков откровенно радовались, что покидают Артур, который с начала осады стал казаться им опасной ловушкой для кораблей эскадры. Другие были не согласны с ними, имея перед своими глазами удачный союз армии и флота в борьбе с врагом. Однако несмотря на эти разногласия, все они были готовы драться с противником в предстоящем походе не жалея живота своего.

 - Выполняя волю императора, я решил завтра вывести в море, оставив в крепости канонерки, вспомогательные крейсера и часть миноносцев, не готовых к походу. Государь не ограничил меня в сроках оставлении Артура, и можно было бы ожидать возвращения миноносцев в строй, однако время не ждет. Как показал наш последний поход, у противника сейчас в строю только три броненосца против шести наших. Того, несомненно, попытается усилить свой броненосный отряд за счет своих броненосных крейсеров, но полностью оголить Цусимский пролив он вряд ли рискнет. Поэтому в предстоящем бою у нас будет определенное огневое преимущество, но это не значит, что бой будет легким.

  Все действия нашей эскадры по большому счету не являются секретом для японцев, и они наверняка окажут нам самое ожесточенное сопротивление. Я хочу, чтобы вы донесли до экипажей своих кораблей, что завтра им предстоит серьезное испытание, в котором все будет зависеть только от их храбрости, мужества и мастерства. Пусть не удивляются, если завтра увидят перед собой весь японский флот. Да, враг превосходит нас числом, но мы уже ранее били его своим умением, побьем и на этот раз, и никакое число им не поможет. 

  Особое внимание, прошу уделить господам офицерам, с поведение которых в бою берут пример все нижние чины. Передайте им мои слова. Все мы носим мундир и числимся флотскими офицерами, и завтра каждому из нас предстоит оплатить Отечеству по своему векселю. Если кто-то болен, я согласен принять его рапорт – молвил адмирал, но желающих не оказалось и все моряки, разъехались по своим кораблям.