Квартира 302

Дальше – ещё одна попытка прорвать незримую темницу. Сжимая коробку в ладони, Генри сделал шаг к двери. Пятый удар колокола, зычный и басистый. Руки, толкающей назад, не было. Генри пошёл к двери, ожидая, что вот-вот его собьют с ног и яростно отшвырнут назад, дабы он знал своё место. Но этого не произошло. Он прошёл через дверь и вышел в коридор, который был пуст, как склеп. Веяло затхлостью и безжизненностью; этот мир стал ненужным своему создателю с первым ударом колокола, и последствия сказались немедленно. Мясные наросты на стенах застыли червяками, свет ламп приобрёл умирающий синий оттенок. Выжили ли те твари, которые вставали у них на пути в течение всего путешествия? Генри смел надеяться, что все они подохли – захлебнулись в собственной крови в миг, когда колокол потряс мир до самой глубинной точки.

Он побежал. Побежал всеми силами, чувствуя в руке тяжесть пуповины. Может быть, ещё не поздно. Может, надежда тлеет, пока звонит колокол. Может, он успеет догнать Айлин прежде, чем она доберётся до квартиры и Салливан сотворит с ней то, что задумал…

Может, может. Эта чёртова неопределённость. В любом случае, всё решает быстрота ног, а ноги не желали поддерживать хозяина в последнем бою. Генри бежал и никак не мог добраться до конца коридора. Колокол отсчитал свой восьмой удар, прежде чем он открыл дверь выхода в холл первого этажа. Первое, что он увидел – манекен, разбившийся на отдельные куски. Видимо, тонкие нити не выдержали тяжести. Длинноносая маска взирала из-под почтовых ящиков, чуть правее лежала согнутая левая нога. Правая рука манекена увязла в красной жиже, но так и не отпустила свёрнутый в трубочку листок белой бумаги. Генри узнал с первого взгляда, откуда эта бумажка: та самая последняя страница детского альбома. Он нагнулся и взял её из неживой руки. Испачкана в крови, но рисунок различим. Развернув листок, Генри увидел то, чего опасался.

Ещё один человечек, вскинувший руки в символическом жесте отчаяния. Уголки рта опущены вниз. Прямо на человечке набросаны очертания странного сооружения – какие-то накладывающиеся друг на друга окружности с треугольниками, похожими на лезвия ножей. И ещё… у человечка длинные волосы, которые должны показать, что это женщина.

Значит, вот как всё должно закончиться. В глазах у Генри потемнело: то ли от страха и ужаса, захлестнувшего его, то ли от клокочущей в груди ненависти. Вот что ты уготовил для той единственной, которая относилась к тебе как к человеку. Это – твоя благодарность…

Он смял рисунок в кулаке и задрал голову. Третий этаж. Квартира 302. Место, где некогда увидел свет этот выродок… место, где жил он, Генри Таунсенд. Что его ждёт в этих стенах на этот раз? Дошла ли туда Айлин?

Генри побежал вверх по лестнице.

14

Последняя двадцатая ладошка на стене прорезалась чётче, пропитавшись цветом крови. Учитывая обстоятельства, это было нехорошо. Кладя кисть на ручку двери, Генри опять услышал далёкий зов мальчика, который разбивал кулаки о молчащую дверь: «Мама, открой, это я, Уолли, твой сын!». Как ветер, голос прошелестел в голове и растаял. Генри открыл дверь.

Квартира встретила хозяина угрюмым молчанием. Айлин не было. За окном висела глубокая ночь, и дождь обыденно бил в стекло. Ревели клаксоны, по трубам со звоном стекала вода. Город продолжал жизнь, но только не квартира 302. Она была мертва всегда.

Ты завладела мной, подумал Генри, стоя в прихожей. Одурманила своими парами и заточила в себе, воспользовавшись моим горем. Я-то думал, почему мне не хочется возвращаться к прежней жизни. Почему я так страстно не хочу выходить даже на минуту. Почему так и не прочитал ни одну из книг, которые привёз с собой…

Он направился, пошатываясь, в тёмную комнату за дырой. Ставни окон упреждающе дзинькнули: не смей туда идти. Часы, давно остановившиеся, затикали снова, вращая стрелки с бешеной скоростью. В спальне затрезвонил телефон. Включился кран. Зашумел холодильник. Тебе его не остановить, Генри. Даже не думай об этом. Квартиру объял полуночный мрак. Дыра на стене слилась с вязкой темнотой.

Ты – порождение этого безумца, бросил Генри в ответ, не замедляя шаги. Одна из частей воздвигнутого им мира… Ты тоже сгинешь в свой ад, когда всё будет кончено.

Никогда!

Радиоприёмник заполнил помещение грохотом канонады. Обвалившийся вентилятор застучал лопастями по полу: ни-ког-да, ни-ког-да. Морщась от крохотных иголок, тычущихся в мозг, Генри протиснулся в дыру. Вытащил из кармана коробок с пуповиной и открыл его, приготовившись к волне смрада. Теперь остаётся вытащить этот противный шнур из пакета и запихнуть в глотку мертвеца… истинного тела Уолтера. Если и это не сработает, то Генри был готов признать своё поражение.

Ну так признай, злорадно прошептал чей-то тихий голос.

Тело исчезло. Стойка осталась, и ржавые проволоки висели на ней, как раньше…

… но мертвеца у стойки больше не было. Лишь иссохшая чёрная лужа зияла, как дыра, на полу. Колпачок лежал на ней, точно жёлтый глаз.

Не может быть.

Чёрный кубок… ножовка… книги… Где, чёрт возьми, тело?