Квартира в Париже

– Удивительно. Пожалуй, стоит все перебрать, упаковать и отправить в лондонский архив. Многие годами разыскивают родственников, которых во время войны разбросало по всей стране.

Он достал из сундука перевязанную веревочкой пачку писем и осторожно перелистал пожелтевшие конверты.

– Здесь точно почта Имоджен. Все письма адресованы ей.

– А от дедушки или Софи есть? – спросила Лия.

– Нет, похоже, только от ее родни.

Он положил их рядом с папкой на полу.

– Посмотрим, что там еще.

Они с Лией опустошили сундук, тщательно изучая содержимое – газеты, журналы, агитационные плакаты, пачки квитанций, несколько толстых гроссбухов и даже учебники грамматики и математики для детей. Но ничего, связанного с Софи или Уильямом.

Габриэль со вздохом достал из сундука последнюю связку писем.

– Очередные послания для Имоджен?

– Нет, – задумчиво протянул Габриэль. – Эти адресованы разным людям. – Он снял с пачки шпагат. – Наверное, солдатам. А может, детям, которых сюда отправляли. Ни одной знакомой фамилии, хотя на некоторых конвертах есть пометки. Смотрите.

Он передал одно письмо Лии.

Запечатанное письмо было адресовано рядовому Джеймсу Макдугалу в Милбрук. На краю конверта виднелась надпись явно женским почерком: «С сентября 1943 продолжил службу в ВВС, вернуть отправителю». На обороте конверта значился адрес Сесили Макдугал из Глазго.

– От жены? – размышляла вслух Лия. – Матери?

– Может быть. Здесь еще три рядовому Макдугалу. Одно капралу Фредерику Смиту, одно лейтенанту Э. Шилдсу и два Норе Купер.

Он передал их Лии.

«Вернуть отправителю. Адресат по данному адресу не проживает» – было нацарапано рядом с именем Норы.

– А для Эстель Алар ничего нет? Никаких доказательств, что она здесь побывала или останавливалась в гостинице и померещилась вашему деду ангелом?

– Похоже, нет.

Пожалуй, другого ответа ожидать не стоило.

– Интересно, почему эти письма так и не отнесли на почту?

– Может, собирались, да позабыли. Или отложили в долгий ящик, – пробормотал Габриэль, рассматривая оставшиеся письма. – Кто знает?

Лия отложила письма в сторону.

– А вот письмо для какой-то Софи, – сообщил Габриэль. – Не той, но все же. – С разочарованным вздохом он протянул письмо.

Конверт оказался крупнее стандартной авиапочты, со смазанными штемпелями. Две ровные строчки, отпечатанные на машинке: «СОФИ КОВАЛЬСКИ» и адрес Милбрука, а под ними уже знакомым почерком пометка: «Вернуть отправителю. Адресат по данному адресу не проживает».

Лия потянулась за конвертом, и Габриэль передал его. Оно было толще других и похоже на официальное письмо. В левом верхнем углу небольшая выпуклость из-за какого-то предмета внутри. На обороте штамп «Межведомственное исследовательское бюро» с лондонским адресом, печать потрескалась и местами выкрошилась от старости. Лия несколько раз перечитала верхнюю строку, а потом принялась рассматривать смазанный штемпель на обороте. День и месяц разобрать было трудно, но год виднелся четко: «1943».

– А ведь это может оказаться та самая Софи, – задумалась Лия.

– Что? – удивился Габриэль, собирая лежащие вокруг папки.

– Это письмо от Межведомственного исследовательского бюро, известного как Управление специальных операций.

– Где готовили спецагентов.

– Да, а еще разведчиков и диверсантов. Многих засылали во Францию.

Габриэль встал на колени рядом с Лией.

– Думаете, Софи Ковальски на самом деле моя тетя?

– Вполне возможно, – Лия бережно держала конверт. – Штемпель того же года, что и найденные фотографии. Имя тоже соответствует, а фамилия может быть еще одним псевдонимом, как Бофор.

– Даже не знаю, – с сомнением в голосе ответил Габриэль.

– Ваш дед наверняка запрашивал сведения о Софи Сеймур, а не Бофор или Ковальски. Может, поэтому ничего и не выяснил. А вдруг в этом конверте то, что он искал?

– Может быть.

– Так давайте проверим, – она протянула ему конверт. – Откройте.

– А если это другая Софи?

– Тогда постараемся отыскать родственников этой Софи Ковальски и передадим им все, что удастся выяснить, вместе с письмом. В любом случае надо узнать, что там.

– Хорошо. Только разрывать конверт прямо здесь я не буду. Лучше аккуратно вскрою у себя в студии. Неважно, кому оно принадлежит, это частица истории, и обращаться с ним надо соответственно. И все эти документы, неважно чьи, надо передать в архив.

– Как ученый, я понимаю и поддерживаю трезвый подход к делу. А как любительница детективов Агаты Кристи готова визжать, рвать и метать от нетерпения, а потом разодрать этот конверт прямо зубами.

Габриэль усмехнулся, забрал у нее конверт и принялся собирать остальные письма.

– Если это письмо на самом деле как-то связано с Софи Сеймур, у нас появится хорошая зацепка для поисков в государственном архиве. У Патрика, того приятеля, о котором я рассказывал, есть там хорошие связи. И просто невероятное чутье, куда смотреть, чтобы не упустить самое важное. Наверное, здорово помогло устроиться на такую работу.

– Ну вот, а как славно начиналось.

– К сожалению, но… ничего не поделаешь.

– Ну хотя бы подсластите пилюлю.

– Каким образом?