Читаем Квазар полностью

Чутье у него было небольшое, но ясное, четкое, безотказное. Он так умело использовал каждый вздох ветра, так цеплялся за самый слабый запах дичи, задержавшийся в траве, ямках, под деревьями, проверял его, что я не выдержал и сказал ему:

— Нет, ты не Колбасник. Ты умница, лобастый.

А как он разделывался с пройдохами-косачами! Петухи выработали себе скверную (для охотника) привычку удирать от собаки во все лопатки, а взлетая, иметь между собой и охотником куст или дерево.

Колбасник расправлялся с ними круто. Причуяв, он давал круг, отрезая путь удирающему пешком косачу, и гнал его на нас, забавно подскакивая маленькими прыжками.

Уши его мотались, трава шелестела, испуганный петух летел вверх — черной шапкой.

…Славно мы поохотились, очень славно.

— Такие бы мозги родовитому легашу, — мечтал Петр Васильевич. — Огромные бы деньги стоила собака. Так нет, достались дворняге. А куда он гож? Чучело! Ублюдок! С ним и на люди не выйдешь… Да брось ты его!

Я ласкал пса, ерошил щетину. И вдруг он рванулся из рук и покатил к щетке молоденького березнячка. Исчез… Вдруг в тишине — бам! — удар по чему-то металлическому, гудящему. Пронесся певучий, протяжный, красивый звук. И, не стихая, он перешел в размеренный лай.

— Бам! Бам! Бам!

Что за голос! Звенящий металл, торжествующая, ликующая радость. Лай зачастил, рубя звук, и гремящий гул собачьего лая заполнил осенний лес, слился с ним. И казалось — вместе с ним звенит налившийся золотым металлом березовый лист. И всему отзывается эхо.

Но лай накатывался на нас, перешел в испуганное — ах! — ах! — ах! Испуганные ахи перешли в пронзительное — ай, яй, яй!

На нас вылетел из зарослей зайчишка. За ним во всю силу коротких лап — Колбасник.

Заяц нырнул в кусты, Колбасник бросился к нам. Подбежал, пыхтел, вывесив язык, смеялся…

— Гм, что-то новенькое, — Петр Васильевич был озадачен. — В сентябре гонит зайца? Гм, гм… А ведь знает, прохвост, сроки не хуже нас.

Петр Васильевич посмотрел на меня и сказал раздумчиво:

— Давай, что ли, поедим.

— На, лопай! — Петр Васильевич вывалил на траву все остатки — огуречные кончики, огрызки сахара, колбасную кожицу, хлеб и баночку частиковых котлет — пищи удручающе невкусной. Колбасник съел все, быстро и жадно. Потом мы скормили дешевую колбасу, привезенную для собаки, и остатки нашей дорогой и вкусной. Отдали полстакана малинового варенья. Угощая, мы не глядели друг на друга, словно старались откупиться от собаки. Колбасник съел все, раздулся в боках и осовел. Он ходил около меня, лизался, ныл. Потом лег, положил тяжелую морду на ногу, вздохнул, почмокал губами и заснул.

На станцию мы пришли втроем часов в восемь. Смеркалось.

Станция была крохотная, но совсем как настоящая. Был перрон метров десять длиной, был зал ожидания человек так на пять-шесть. Окошечко кассы узкое, как бойница, и просверлено в невероятно толстой стене.

Обилечивал нас сам начальник станции, судя по голосу — сердитый мужчина.

Устроились мы на воздухе. Вышел начальник в фуражке и из мужчины превратился в женщину — высокую, худую, с седыми буклями. Начальник вооружился метлой и собственноручно подмел перрон, чистенький, как пол в комнате.

Мы сидели томные, разомлевшие. Петр Васильевич курил. Колбасник воображал себя моей собакой. Он ходил, осматривал рюкзаки, и Петр Васильевич заверял его сонным голосом:

— Да нет, нет у нас колбасы. Не веришь — проверь.

Он развязал рюкзак и дал понюхать. Колбасник отошел от Петра Васильевича и занялся охраной только моего рюкзака.

Он подозрительно косился на начальника станции, вышедшего встречать поезд с жезлом в руке. Зарычал на прогрохотавший состав, обернулся ко мне и повилял хвостом.

Бедный урод так старался понравиться, угодить. Я лениво думал, что вообще хорошо бы взять Лобастого, но держать негде — квартира, но он ублюдок, и меня засмеют. Положим, я взял его. У всех моих знакомых — отличные собаки. У одного красивый сеттер с золотой медалью из анодированного алюминия. У другого — пойнтер с аристократической родословной. А у меня — урод. Нет, чепуха. Правда, Лобастый вдвое умней и сеттера с золотой медалью, и аристократа-пойнтера, но… Нет, нет, зачем он мне?

Из ночной темноты тяжело — гудели рельсы и хрустел гравий под шпалами — подходил поезд с длинным хвостом вагонов. Светились рядами глаз желтые окна…

Станция была такая маленькая, ничтожная, что в окна вагонов не глядели любопытные и аккуратненькие стриженые девушки-проводницы не стояли в дверях.

Поезд зашипел и остановился. Мы двинулись к вагону. Лобастый пошел было за нами, но Петр Васильевич цыкнул, и он отстал.

Мы вскарабкались по крутым ступеням и остановились в тамбуре.

На желтом узеньком прямоугольнике перрона, почти рядом с нашим вагоном остались двое — универсальный начальник и Лобастый. Он сжался щетинистым комом, понурил голову. Рядом его тень, круглая, угольно-черная, тяжелая. Меня вдруг ожгла мысль — пес все понимал. Он понимал свою ненужность, заброшенность.

Перейти на страницу:

Все книги серии Новинки «Современника»

Похожие книги

Супернавигаторы. О чудесах навигации в животном мире
Супернавигаторы. О чудесах навигации в животном мире

Морские черепахи, лангусты и бабочки находят дорогу при помощи магнитного поля Земли. Жуки-навозники прокладывают курс по свету Млечного Пути. Муравьи и пчелы ориентируются по световым узорам, невидимым для человека. Лосось возвращается к месту своего рождения по запаху. Киты проплывают тысячи миль, ни разу не отклонившись от прямого курса, а птицы находят свои гнезда на крошечных островах, многократно перелетев туда и обратно целые океаны. Многие животные обладают навигационными способностями и зачастую опираются в навигационных целях на чувства и навыки, недоступные человеку.А что же человек?.. Некоторые коренные народы до сих пор применяют древние методы навигации, позволяющие им совершать долгие и трудные путешествия на суше и на море, не используя даже карт и компасов – не говоря уже о GPS. Но мы по большей части целиком полагаемся на электронику. Мы можем определить свое местоположение одним нажатием кнопки, но на самом деле понятия не имеем, где мы находимся. Поворачиваясь спиной к окружающему нас миру, мы рискуем не только своим физическим и духовным благополучием, но, возможно, и своей безопасностью…Эта книга показывает чудеса навигации, на которые способны животные, в совершенно новом свете, и будет интересна не только тем, кто увлекается животным миром, но и питает в себе страсть учиться, исследовать неизведанное и самосовершенствоваться.

Дэвид Барри

Образование и наука / Биология, биофизика, биохимия / Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Природа и животные / Учебная и научная литература