Квинтовый круг

Встречались мы с Аркадием у общих знакомых, в домах творчества в Комарово и в Малеевке, в Москве и в Ленинграде. Как-то мы с моим другом «застукали» Аркадия в Малеевке (той самой, описанной в их «Хромой судьбе»), что по-над Рузой. Зима, мороз, вытащили бедного Аркадия Натановича из постели (отдыхал после обеда), и я заставил его читать под запись на магнитофон сцену облавы из «Улитки на склоне». Тыр-пыр, а магнитофончик-то замерз и не работает. «Эх вы, слушайте старого диверсанта – аппаратуру надо нести на себе, а не в портфеле!» В холле дома отдыха отогрели магнитофон на батарее отопления и записали его чтение, роскошное, надо сказать, просто чудесное… Лучшая сцена из лучшей вещи Стругацких! Профессиональный диктор никогда бы так не прочел.

Одна из последних встреч. Мы с женой идем по Питеру. Навстречу толпа течет, а над толпой, как троллейбус над лимузинами, – Аркадий. «Ты чего здесь?» (несколько дней назад виделись в Москве), накоротке перекинулись словами, на прощанье он сказал: «Кип мам!» (жаргонное на английском – «Ты меня не видел!»). И неторопливо удалился к Неве, возвышаясь над всеми и оставив меня жалеть о том, что кинокамера осталась на квартире.

Апостол века. Ниспровергатель. Властитель дум. Настоящий, не придуманный секретариатом Союза писателей. Умный и красивый человек, он словно пришел из их «Полдня». Грустно и печально знать, что его больше нет. И еще печальней, что никогда не состоится солнечный радостный полдень ХХII века… Уже никогда.

От Нью-Йорка до Афгана
Полегли друзья.
Память – просто злая рана,
И забыть – нельзя.
Эти солнечные души
Воскресить бы рад…
Там, в Москве мой Бог уснувший,
Питер… Сталинград…

Осиротели мы с тобой.

Играй, горнист, труби «Отбой».

Волгоград, 2005

Юрий Астров Дом, который построил Фэн

Не нами был придуман мир.
Мы просто жили в этом мире,
Как жил в ободранной квартире
Забытый улицей кумир.
Не нами был придуман миф:
Мы просто где-то прочитали,
Когда учебники листали,
Что Одиссей остался жив.
Не нами был придуман сон,
Который снился нам так долго.
Мы называли реку Волгой,
Но ведь на лодке был Харон!
И что теперь ни говори,
Не разберешься без пол-литра.
Куда же делась Аэлита,
Богиня, черт ее дери?

Сергей Синякин Фэн № 1

Мир был придуман не нами, поэтому мальчик жил в полуподвале.

Это было давно, в начале 50-х годов прошлого века.

Кто знает, откуда мальчик узнал легенду о падающей звезде, когда надо загадать желание… Но он ее знал. И однажды вечером увидел из полуподвального окна звезду, летящую к земле. Мальчик сейчас не помнит, загадал ли он желание, – да это и не важно. Но он заметил, куда звезда упала. И утром собрал своих пяти-шестилетних друзей и отправился ее искать. И нашел.

На снегу лежала звезда.

Она была елочной. Но мальчику еще не исполнилось и шести – для него звезда была настоящей.

Она определила его жизнь.

…Что Волгоград – столица русской фантастики № 3 вслед за Москвой и Питером – я утверждал не раз. И дело не только в том, что здесь живет не меньше десятка писателей, работающих в этом жанре, трое из которых – члены Союза писателей. Дело еще и в качественной стороне. Такие имена, как Евгений Лукин и Сергей Синякин, – это имена международного уровня, а Юрий Тупицын может быть отнесен к корифеям хотя бы на основании своего творческого долголетия. Если к тому же вспомнить еще и недавно умершего Геннадия Мельникова, не только лауреата давних международных премий, но и автора поразительных по тону, не имеющих себе аналогов повестей, если добавить, что дебютные книги многих ныне известных авторов были опубликованы в Волгограде, то значимость нашего города для фантастики неопровержима. И последний факт – заслуга Бориса Александровича Завгороднего.

Всему российскому фэндому Борис известен как Завгар. Он – герой или по крайней мере персонаж многих книг (кстати, главный герой повестей С. Синякина «Дар случайный» и И. Федорова «Новое время»), а у Далии Трускиновской есть статья «Житие «Бориса Завгороднего», целиком посвященная доказательству того, что Борис – фигура вымышленная.