Л плюс Н (СИ)

Когда они снова посмотрели друг на друга, щёки у Ньюта пылали так, что от жара хотелось зажмуриться, но нельзя, и Мерлин, как же страшно! И тут Лита улыбнулась, и он почти засмеялся от восторга и облегчения, и никогда не касался ничего более потрясающего, чем ее шерстяной рукав, и не видел ничего чудеснее этой улыбки.

***

К Хогвартс-экспрессу они почти опоздали. Мистер Прингл со списком уезжавших в руках чуть не набросился на них с кулаками, а Ньют держал Литу за руку и не сомневался, что даже грозный завхоз вошёл бы в их положение. Они семь лет провели здесь и не целовались. Нужно ведь было наверстать!

========== Лето ==========

“Родители сказали, что будут очень рады с тобой познакомиться! Надеюсь, ты сможешь приехать”.

А Лита не знала, на что сама надеется, когда чуть не впервые за шестнадцать своих лет стучала в дверь отцовского кабинета. Она могла бы просто уехать и все, отец едва ли заметил бы, но что-то заставило ее прийти и попросить на побег разрешения.

Голос одеревенел от желания говорить как ни в чем не бывало:

— Мой друг приглашает меня погостить. Можно?..

Отец мог ответить да, и это было бы хорошо, мог ответить нет, и тогда она бы отправилась к Ньюту поперёк его воле и это было бы даже лучше, мог бы…

— Как угодно, — обронил он, не поднимая глаз от газеты.

***

Летучий порох в вихре искр выбросил ее на ковер перед незнакомым камином, и Лита дрожащей рукой поправила неумело уложенные волосы, впервые не в школьной форме перед ним, впервые на его территории…

— П-привет!

Ньют успел загореть и стеснялся смотреть на неё без прикрытия челки, безжалостно причёсанной назад, и Лита разглядела новые царапины у него на руках, под благопристойно отглаженными рукавами. Его родители стояли рядом — а он вылитый отец, не то что она!.. — и под их взглядами Мерлин знает, что было делать, и Лита неуверенно улыбнулась, а Ньют представил ее ковру у них под ногами:

— Это Лита!..

Миссис Саламандер взяла ее за обе руки и правда сказала обещанное:

— Мы очень рады знакомству!

За обедом говорили так много, что не успевали есть. Литу спрашивали про школу, про зверей, про Францию… “Ньют рассказывал, что вы…” А сам Ньют почти не говорил, как будто на глазах у родных это было неприлично. Лита встречалась с ним взглядом, и оба они немедленно отворачивались и очень хотели засмеяться.

Вечером миссис Саламандер показала Лите приготовленную для нее комнату, и они оказались одни в царстве свежевыглаженных простыней и новых занавесок, которые Лита вежливо похвалила, но нужно было сказать что-то ещё…

— У вас очень красивый дом. И сад. И гиппогрифы!

— Спасибо, милая.

— Ньют, наверное, унаследовал это от вас? Интерес к животным.

— Боюсь, что так! — Миссис Саламандер взглянула на Литу с улыбкой. — Мы рады, что интересуется он не только животными.

Лита страшно смутилась, а потом и разозлилась вдогонку: они приняли ее не как друга их сына — как девушку, и они были этому рады. Им было от неё что-то нужно.

И она смущалась и злилась, потому что тоже была рада.

***

Дни кончались слишком быстро, как одна лакричная палочка на двоих. Ньют показывал Лите окрестности и поселившихся в теплице глизней всех цветов радуги, следы глиноклока и как кружат в небе молодые гиппогрифы. Миссис Саламандер готовила так старательно и много, будто принимала министра Франции со свитой, и неправильно произносила «буйабес», который был у неё вкуснее, чем у всех домовиков дома Лестрейндж. Мистер Саламандер в свободные часы ухаживал за садом, в чем жена и Ньют его не очень поддерживали, и волосы у него уже начали седеть, но как-то вечером он поцеловал жену в плечо, думая, что никто не смотрит, и миссис Саламандер смеялась с ним совсем как девчонка. Они были счастливы. Лита раньше такого не видела: счастливых мужа и жену.

На каминной полке в гостиной стояли фотографии: красивый свадебный снимок родителей Ньюта, портрет седовласого мужчины в старомодном костюме, вставленный в рамку детский рисунок гиппогрифа, маленький Ньют рядом с высоким юношей в школьной форме, надвигающим ему на лоб свернутую из газеты копию распределяющей шляпы, и тот же юноша — Тесей, очевидно — теперь уже один и старше, со звездой департамента мракоборцев на груди и едва сдерживающий улыбку, из снисхождения к родительской гордости стараясь сохранять уместно серьезный вид… В отцовском доме от Литы не было ничего, только одежда в шкафу и несколько открыток на стене спальни — понадобилась бы минута на то, чтобы стереть с земли все следы Литы Лестрейндж. А Ньют и Тесей жили здесь, даже уезжая, любимые, сберегаемые на десятках фотографий, высеченные на кухонной стене лесенкой зарубок с их ростом и именами.

***

— Похоже на кентавра!..

Они устроились на земле в бесконечном пустом поле, растаявшие от жары, как две шоколадки. Трава щекотно колола сквозь взрослое платье, и, скосив глаза, Лита видела комариный укус у Ньюта на шее и ползущего по его загорелому запястью муравья. Она с трудом перевела взгляд на небо.

— А за ним как будто гонится дракон.

— И корабль.

— И пикси…