Л плюс Н (СИ)

Утром Лита вышла из спальни с модной холодной волной в волосах и холодным равнодушием во взгляде, холоднокровная, как положено слизеринке, и только подушка и спрятанная под ней склянка с запахом шарфа Ньюта знали, что слезы у нее все еще горячие.

========== Как все должно было случиться ==========

Комментарий к Как все должно было случиться

Вдохновлено совершенно потрясающим рисунком Evaline Art https://vk.com/wall-54578699_6692

Маленькое АУ ко всему предшествующему. Эффект джарви:)

Мягкое июньское солнце раскрасило чулан бесчисленными пятнышками цвета сквозь витраж. Нюхль сидел в одном из них, самом ярком, и упрямо пытался ухватить как-нибудь эту призрачную блестяшку. Улыбнувшись, Ньют поднял с пола старые свитки с домашними заданиями и отправил их в полупустой чемодан: в факультетской спальне у него было меньше вещей, чем тут.

Лита вытащила из-под треснувшего аквариума свой учебник по заклинаниям, перевернула несколько страниц.

— Помнишь, как мы учили Протеевы чары? — спросила она.

Конечно, Ньют помнил. На четвёртом курсе они связали этими чарами два куска пергамента и надеялись, что тогда смогут переписываться. В конце концов, это было несправедливо: почему у всех других факультетов в спальнях и гостиных есть доступные совам окна, и только Слизерин сидит под водой без возможности послать другу записку? Но с чарами что-то не заладилось и пергамент Ньюта взорвался прямо в пуффендуйской спальне, и он потом вечность убеждал своего декана, что не прячет под матрасом саламандр.

Саламандр они прятали здесь, в чулане.

— … и грелись о них, когда пришли с озера мокрые, ты помнишь?

Это было прошлой осенью, внезапно ударили холода и Чёрное озеро замерзло, и они спасали вмёрзшего в лёд гриндилоу, а потом вернулись в замок, смеясь сквозь стучащие зубы и с ожогами тут и там от слишком поспешно наложенных согревающих чар.

— Меня спросили про них на экзамене, про согревающие чары. Надеюсь, я справился лучше, чем в тот раз!..

Ньют убрал с подоконника старые перья и обрывки бинтов, и к его рукаву прицепился длинный серебряный волос. Лита осторожно сняла его и улыбнулась.

— Помнишь, как мы их добывали?

Ещё как. Держать в школе джарви было нельзя, но бросить его умирать от раны тоже, и они отнесли его сюда, а сами пробрались в Запретный лес за целительными единорожьими волосами. Дремавший в учебном загоне единорог взметнулся на ноги и свирепо нацелил рог Ньюту в грудь, а Лита храбро шагнула вперёд, прошептав:

— Они больше девушек любят.

Все остальные звери относились к ним двоим одинаково, только единорог сделал отличие, и Ньют как будто и сам впервые его сделал, с каким-то новым, робко восторженным чувством посмотрел на тонкие ноги Литы и ее пушистые волосы и подумал, что единорог прав. Он бы тоже хотел, чтобы к нему прикасалась она.

— … а джарви все равно умер. — Погрустневшая Лита накрутила единорожий волос на палец. Она всегда переносила такое тяжелее, чем он. Яростнее, больнее.

— Но других мы спасли! — напомнил ей Ньют, и они вместе оглядели пустые теперь корзины, ящики и аквариумы, гостям которых они оба были очень нужны.

Драгоценный серебряный волос они спрятали в ящик с зельями, и Лита открыла птичью клетку, подзывая своего Ворона. Тот послушно слетел на подоконник, заблестел великолепным оперением в радужном витражном свете, как политый простоблеском. Даже не верится, что когда-то он был серенькой беззащитной крошкой… Лита встретилась с Ньютом глазами, и непонятно было, кто первый спросил:

— А помнишь?..

За этими разговорами дело сделалось незаметно, они почти все упаковали, осталась только пара старых учебников на подоконнике.

— Я буду скучать, — тихо сказала Лита, глядя на них и не решаясь убрать.

Экзамены, прощальный пир и сборы — но только сейчас Ньют вдруг понял, что это правда конец. У них давно готов был план: дождаться результатов ЖАБА, а дальше Департамент Существ, путешествия, драконы и кельпи, целый мир — но эту комнатку и все, что тут было, хотелось забрать с собой, вцепиться, как нюхль — в солнечный зайчик. Ещё нет, ещё не все! Ньют растерянно погладил слишком пустой подоконник и столкнулся с рукой Литы, и в груди у него что-то загудело и задрожало. Они посмотрели друг на друга. Пурпурно-голубой блик сидел у Литы на щеке, как бабочка, и Ньют разглядел под ним убежавшую от остальных веснушку, а потом — пятнышко чернил возле ее губ, и совсем темные крапинки в ее темных глазах, и складочки на губах, а…

А потом Лита закрыла глаза.

Ньют стиснул веки и ее руку в своей, нырнул к ней, как в омут с головой, врезался неуклюже длинным носом в ее горячую щеку, и… Это было словно птица подставляет себя под протянутую руку вместо того, чтобы улететь, только в сто раз сильнее, самое невероятное чувство на свете: он прикасается к ней и она прикасается в ответ.