La famiglia (СИ)

— Тебе идёт, — бормочу в его плечо. — Подчёркивает цвет глаз. Как я и думал.

Джейк кладёт свободную ладонь на мои сомкнутые руки. Рассеяно гладит большим пальцем по голой коже, покрытой пушистыми светлыми волосками.

— Спасибо, малыш. Мне нравится. Сваришь кофе?

Пойти варить кофе и отпустить его? Что за бред. Я уж лучше повишу немного на Джейке, а потом съем его кулинарный шедевр, а потом заставлю его читать. Ну и намазать мне зад кремом бы не мешало.

— М-м-м… нет, — даже не делаю вид, что думаю над его просьбой.

— Засранец, — ругается, запрокидывая руку назад, чтобы потрепать меня по волосам. — Есть ты тоже не будешь?

— Почему это?! — возмущаюсь, крепче стискивая его талию. — Сейчас съем твой бекон и кофе твой выпью. — Повинуясь внезапному порыву, легонько прикусываю свою метку в вороте кремово-жёлтой рубашки. Джейк вздрагивает, и я внутри — весь ликование. — И кровать твою заберу.

Он усмехается, перебирая светлые короткие локоны у меня на макушке.

— Как это ты собрался спать без моего запаха на подушке, м? — Подкалывает зараза.

— А ты будешь днём там валяться, — не растерялся я. И задумался на мгновение. — Ты же почитаешь мне?

— Конечно, малыш.

— И кофе сваришь?

— Детка, не капризничай, свари кофе. Я пока закончу с завтраком.

Я вздыхаю. Ладно, кофе так кофе.

Нахожу зёрна и кофемолку.

— Куба, Мьянма… Марагоджип? — смеюсь. — Да я таких стран даже не знаю!

— Бери Кубу, тебе понравится, он довольно крепкий и терпкий. А Марагоджип — это сорт, который выращивают в Никарагуа.

Джейк достаёт две большие плоские тарелки и вскрывает упаковку помидорок.

— А ты разбираешься в кофе? — Посматриваю на его запястья, оголённые для того, чтобы помыть помидоры. Крепкие.

— Конечно. Это один из наших заработков.

— Ваших? — Округляю глаза. — Мне Стэн вообще сказал, что ты банкир или что-то такое.

Джейк смеётся.

— Твой дядя мало, что понимает в большом бизнесе, малыш. Нам принадлежит плантация в Мексике, если тебе интересно. Эта плантация, по сути, отмывает деньги. Но кофе выходит отличный.

Я застываю, так и не включив кофемолку.

— Отмывает деньги с чего? — спрашиваю осторожно, и Джейк поворачивается ко мне. Наши глаза встречаются, и мне немного не по себе оттого, как много всего я вижу в его взгляде.

— С кое-каких других плантаций в Мексике.

Я с мгновение залипаю, широко раскрыв глаза, а потом только и выдаю, что короткое «о». И перемалываю зёрна.

— Так ты типа… — усмехаюсь криво, присаживаясь за стол с тарелками в руках. — Наркобарон?

Джейк подходит к столу и ставит на него наши кружки.

— Разве я похож на мексиканца? — спрашивает с лёгкой улыбкой.

— Нет, но…

— Малыш. — Джейк мягко берёт меня за руку через стол, а затем также мягко целует пальцы. — Я тебе всё-всё расскажу. Если буду уверен, что ты не пойдёшь с этой информацией к кому-то другому.

Я фыркаю, но не отнимаю руку. От прикосновений тело немножко подрагивает и словно тает, и это чертовски приятно.

— Как будто мне есть дело до твоих… плантаций! — Я отворачиваюсь, посматривая в окно на безмятежный пляж. Бекончик стынет, но чтобы его съесть придётся забрать свою руку. — И как ты можешь быть в таком уверен?

Джейк хмыкает, снова нежно целуя пальцы, а затем отпускает мою ладонь, и берётся за приборы.

— Есть много способов быть уверенным в верности человека.

— Ну? — нетерпеливо подталкиваю я, расчленяя желток на глазунье. Пусть выльется на бекон и на хлебушек. — В моём случае это что будет?

— В твоём — метка, например.

Подозрительно кошусь в его сторону.

— Не беспокойся. Я не собираюсь её ставить.

— Почему? — обиженно дую губы. Не собирается он!

— Ты знал, что метка лишает альфу или омегу физического интереса к другим особям, кроме той, что эту метку поставила? — и спокойно ест свой бекон, устроенный на куске тестового хлеба.

А я смотрю на него, как на призрака.

— То есть… в смысле… вообще?

— Да.

— Эм. Я… Поэтому Виктор меня искал? Потому что любимый дедуля не может трахаться?

Джейк умудряется ухмыльнуться с набитым ртом. Лицо у него спокойное. И я не понимаю, почему.

— Не то, чтобы не могу, малыш, — отвечает он, прожевав. — На химическом уровне пропадает желание к другим. И да, Вико именно поэтому искал тебя. Не потому, что ты — мой истинный.

— Пиздец. А ты?

— Что я?

— Ты искал меня, потому что не с кем потрахаться.

— Я не искал тебя, малыш.

— Почему?

Джейк вздыхает.

— Потому что развлечься с молодым омегой — это одно, — говорит он так спокойно, словно мы сейчас обсуждаем рынок ценных бумаг. — А преследовать его и лишать выбора — совсем другое. — Джейк отпивает кофе. — Наверное, я немного старомоден, но я бы не стал так поступать с Истинным.

— Как же ты бесишь! — зло запихиваю в себя остатки бекона, а следом залпом глотаю свой кофе. С Истинным он бы не стал так поступать. Козёл. Значит, Истинного можно трахать без согласия. Истинного можно выбросить на обочину. А потом говорить, что не хочешь с ним так поступать. — Налей мне ещё кофе, — командую холодно, громко ставя кружку на стол.