Лабиринты памяти

Они с Алексом проводили вместе каждую свободную минуту, не замечая шепотков и взглядов, игнорируя подколы Доминика и недовольство Мари. Кажется, за эту неделю они с Маркел и парой слов не перекинулись, на уроках сидели раздельно, а в спальне – в те редкие минуты, когда Ника забегала туда, чтобы переодеться, принять душ или забрать вещи, – делали вид, что и вовсе не знакомы. Ну и пусть. Нике не хотелось об этом думать.

– Давай сбежим? – в десятый раз спрашивал ее Алекс. На крыше, в старой беседке, на школьном дворе. – Сразу после выпускного. Мне придется вернуться домой в конце августа, но до этого можем пожить у меня…

– Хорошо, – просто отвечала Ника. – Сбежим.

То, что Алекс смирился со своим возвращением домой, она приняла, хоть и испытала грусть, наблюдая, как он читает письмо из Кембриджа. В ту минуту его глаза вспыхнули и губы растянулись в заразительной улыбке. Алекс перечитал его несколько раз, потом тщательно изучил наполнение конверта – брошюры, список документов для поступления, – снова перечитал письмо, но с каждой секундой его улыбка гасла, пока не исчезла вовсе.

– Ответишь им? – спрашивала она.

Алекс пожимал плечами:

– До августа еще есть время.

А может, и не смирился…

Что будет в августе – думать ей тоже не хотелось, потому что стоило лишь на секунду забыться – и ее затягивало в пучину сомнений. Ей вдруг становилось тревожно: проснуться в этом мире и понять, что Алекса здесь больше нет. Даже невзирая на страх той, второй души, который Ника научилась усмирять, но от которого так и не смогла избавиться, – он ее единственный друг, единственное существо во всех мирах, которое безоговорочно понимает ее, и как ей дальше одной?

Она замечала новые порезы на его руках и видела красноту в глазах. Это случалось все реже, но по-прежнему случалось, и иногда ее из-за этого мучила совесть. Была бы Ника умнее, мудрее и не так эгоистична, она бы давно оставила его. Но счастье – счастье, которое она испытывала рядом с Алексом, ощущение власти над неизвестной магией, поразившей их души, чувство, что впервые за недолгие и в то же время бесконечные восемнадцать лет она наконец владеет своей судьбой и может делать со своей жизнью все, что захочет, – нет, от такого она не могла просто отказаться.

В их последнюю ночь в этом мире было тепло. До каникул оставалась пара дней. Деревья, окружавшие «Форест Холл», уже совсем покрылись свежей листвой. Ника с Алексом выбрались после полуночи и побежали в сторону часовни. Это вошло в привычку – выходить так и гулять до самого утра. Ника уже и не помнила, когда высыпалась, но ни одна секунда сна не стоила того.

Она по-прежнему таскала с собой пузырек с таблетками, но уже просто по привычке: давно не касаясь и чаще забывая, что он лежит в кармане. Полюбила ходить в обнимку, нога в ногу, прослушала целый альбом Keane и позволила Маркелу показать ей свои любимые фильмы: «Армагеддон», «Дом у озера», «Реквием по мечте». Чувствовала, что втягивается в его жизнь, в его вкусы и интересы так же, как когда-то делала с Ритой, но в этот раз не переживала. К тому же Маркел ничего ей не навязывал, более того, неоднократно предлагал самой выбрать, но Ника каждый раз отмахивалась, с прискорбием понимая, что нет у нее пока ничего своего «любимого»…

В ту ночь они встретились под лестницей и еще час не решались выйти на улицу, прячась от Блодвинг. В последние дни Ада не отсвечивала, и если бы Ника не знала, кто она такая, то подумала, что перед ней обычная девчонка, одержимая подготовкой к итоговым тестам. После происшествия в прачечной Блодвинг ни разу не взглянула на нее и даже Маркела стороной обходила. Ребята как-то забыли о ней, перестали обсуждать, хотя Ника знала, что Алекс написал о безликой отцу, да и сама отправила письмо Михаилу и подумывала разыскать Домора, чтобы сообщить ему о том, кто спит на соседней кровати. Но в итоге девушка решила, что и осведомленности мистера Ми достаточно: не так уж ее родственники переживали за безопасность принцессы, чтобы обременять их переживаниями. Но в ту ночь Блодвинг отчего-то тоже не спалось: она рыскала по коридорам первого этажа, непонятно что выискивая. Когда Ада наконец скрылась в гостиной, а на втором этаже вновь оживились охранники, Ника и Алекс выскользнули на улицу.

– Как думаешь, когда мы уедем отсюда, она снимет квартиру в соседнем доме?

Алекс рассмеялся. Он был уверен, что Ника больше не нужна Блодвинг, раз в прошлый раз та не добилась своего. Нику такой расклад полностью устраивал, но ощущение тревоги оттого, что безликая все еще что-то замышляла, никуда не делось.

Они с Алексом добрались до часовни, зашли за нее и разложили плед в лесу, подальше от дороги. Занимались любовью, потом курили одну сигарету на двоих, и Ника старалась не думать о Доморе, который мог рыскать неподалеку. Вышло бы неловко.

– Не хочу возвращаться, – шептал Алекс, вырисовывая пальцем узоры на ее спине. – А если не в Лондон, если еще куда-нибудь? Ты бы сбежала со мной?