Лаборант

После обеда продолжили с матрешкой. Снова ее разбирал-собирал. Расставлял матрешек по кругу, по диагонали, в общем, занимался всякой ерундой. Пересматривали записи, ускоряя и замедляя, пытаясь разглядеть хоть что-то необычное. Паша насмотрелся на себя в белом халате и разных ракурсах, колдующим с деревянными фигурками. Зрелище было почему-то жутковатым. Потом Еремин разбирал, потом Мео.

Фомин откровенно скучал. Рита, казалось, думала о чем-то своем. Вроде все-таки симпатичная, хотя, конечно, не молода. Только лицо все время хмурое и сосредоточенное. Но вообще, эта ее совершенно неженская молчаливость подкупала.

Так и промаялись до ужина.

– Может ее песком потереть? Как Аладдин?

Матрешка 2

На следующий день в лаборатории появилось начальство.

Павел сидел с разобранной матрешкой на столе и абсолютно не знал, что ему еще с ней сделать. Никаких указаний от Еремина уже некоторое время не поступало, а свои предположения закончились еще вчера.

Неожиданно открылась дверь в исследовательский бокс и к столу решительно подошел Сергеев.

– Привет, – сказал он Паше, окинув его быстрым взглядом, и протянул руку. – Ну как ты тут? Не обижают? Не поддается, значит? – кивнул на стол.

– Нет, – Паша встал, пожал руку.

Сегодня Сергеев особенно походил на бандита: вместо рубашки под кожаной курткой у него была черная майка и на ней массивная золотая цепь. Полуседые волосы зачесаны назад и, кажется, даже покрыты лаком. Возможно, ехал с какой-то спецоперации. А может, это был просто деловой костюм.

– Дай-ка я попробую, – сказал полковник и мужественным плечом подвинул Пашу.

Сел на стул и замер, разглядывая расставленные на нем половинки. Осторожно взял самую большую, покрутил, дальнозорко щурясь. Потом медленно собрал матрешку. Разобрал. Расставил половинки по ранжиру.

– Жарковато тут у тебя, – сказал задумчиво. – Ну да, одной не хватает, – посмотрел во фронтальную камеру. – Потеряли, что ли? Потому и не работает?

– Товарищ полковник, – сказал динамик голосом Еремина. – Как привезли, так и лежала! Мы только вчера первый раз достали. Не было! Если и потеряли, то точно не мы!

– Ладно, – сказал Сергеев вставая. – Разберемся. Ну так что, Пашка? Макс говорил, что ты умный. А?

Павел не знал, что ответить. С одной стороны, было лестно, сам он себя особенно умным не считал, Максим казался ему гораздо умнее. Потому, наверное, и не полез в эту историю. С другой стороны, прозвучало это как-то угрожающе, особенно в сочетании с боевым костюмом Сергеева.

– Мне нужно больше знать, – осторожно сказал он. – Если бы я больше знал о предметах, может тогда…

– Не нужно! – отрезал Сергеев. – Вот я знаю больше и чего? Тут нужна свежая башка и сообразительность, понял меня? В общем так, – повернулся к камере. – Даю еще день. Сегодня, значит, и завтра. Не дожмете – переходите на другой… Но денег тогда не получите! Предупреждаю. Никто не получит! Ни за вчера, ни за сегодня, ни за завтра! Это понятно?

– Так точно, – уныло отозвался динамик.

– Так что давай, Пашка! Не подводи товарищей! Все, удачи!

Приподнял ладонь и с размаху впечатал в протянутую руку.

Его внимательные холодные глаза плохо сочетались с этой разбойничьей удалью и простецким напором, которые он демонстрировал.

– Покурить можно? – спросил Паша подождав.

– Валяй, – задумчиво откликнулся динамик.

Сергеев уже ушел, Рита запирала дверь.

– Это я что-то не понял насчет денег, – недовольно сказал Фомин. – Если дело действительно в последнем элементе, то мы тут причем? Почему мы должны страдать?

– Да погоди ты, страдалец! – отмахнулся от него Мео. – Ты лучше голову включи и думай, ты же у нас технический специалист. А то толку от тебя…

– А что я могу?! – набычился Фомин. – Чем ее еще мерять? Потеряли элемент и все! А мы из-за них лапу сосем!

– Из-за кого из-за них? – зловещим тоном поинтересовался у него Еремин.

Фомин сразу стушевался и отвернулся к стене.

– Всем думать! – сказал Еремин. – И ты Рита! Все думаем! Что ты там говорил? Песком потереть? А где у нас песок?

Идиотизм, конечно. После обеда Павел по поручению Еремина взял на кухне металлическую миску и пошел искать песок. Тот нашелся на краю площадки, где стояли машины. Немного, но миску удалось наскрести.

Естественно, идиотизм. Это и выглядело глупо – тереть матрешку песком, и, естественно, ничего не получилось. Тем не менее Паша добросовестно подраил каждую матрешку в отдельности, потом собранную, потом половинки.

– Дальше чего? – с отвращением спросил он.

Динамик молчал.

В улыбочках матрешек чувствовалась явная насмешка. И младшенькие рты свои округляли как-то тоже с издевкой. Как-то не по-доброму.