Лабораторные условия (СИ)

- Все это и так тянет на я не знаю сколько нарядов вне очереди, - добавил командир, найдя, наконец, законное обоснование своим чувствам. – Приди в себя! И оденься заодно!

-Шкипер, - голос лейтенанта вдруг сделался почти ласковым. Подозрительно-вкрадчивым, как будто его внезапная вспышка уступила место чему-то новому, что определенно было еще хуже - потому что все, что более продумано, зачастую хуже спонтанного приступа, порожденного в союзе с безумной музой. – Позволь, я оглашу тебе варианты, Шкипер. Тебе ведь нужны варианты. И я тебе охотно их предоставлю. Первый: ты говоришь Рико, что был неправ, и все оканчивается хорошо. Ты идешь спать, и мы идем спать, и утром никто ни о чем не вспоминает, а жизнь потечет своим чередом. Второй: ты упираешься рогом, и в пику мне, из принципа, продолжаешь настаивать. В этом случае я разбиваю тебе лицо и подаю в отставку. И, - добавил он, видя, что командир явно хочет что-то вставить, - позволь тебя заверить, он тут тоже не останется.

Шкипер немного выглянул из-за худощавого лейтенантского плеча. Рико следил за ними, прищуриваясь, припав к полу, и выглядел как тот, кто готов в любой момент броситься. Осталось только определиться с вопросом, на кого именно. Неясно было, что одержит в этом противостоянии победу: непогрешимый авторитет командира или личная привязанность к Ковальски - тут было явно что-то одно из двух.

Но, глядя правде в глаза, Шкипер мало верил в то, что Рико способен на подобный выбор. Для него это все равно, что избрание между собственными правой и левой конечностями: какая, дескать, нужна ему больше. Он скорее удавится, чем позволит пострадать им обоим. И сейчас опасаться стоит вовсе не его, который и приказа-то ослушался лишь однажды, а внезапно съехавшего с катушек собственного заместителя, готового, очевидно, идти до конца, по причинам, над которыми Шкиперу не хотелось даже задумываться. Все внутри него протестовало против такой версии развития событий и его собственного будущего. Они мужчины, и для них естественно любить женщин, это же и ребенку должно быть понятно, а Ковальски-то давно не ребенок, да и его реплика относительно ума – чистая правда. Он их багаж знаний и источник большинства идей и планов действий. Шкипер человек воли, это верно, достаточно хороший в своем деле, скорее всего, лучший из них всех в этой области, однако когда нужно продумать план операции, он вставал в тупик. Его предложения, как и предложения остальных, были просты и незамысловаты, и на этой почве никто не оспаривал права и обязанности Ковальски обеспечивать их подобными вещами.

Будучи человеком консервативных взглядов, Шкипер нехотя мирился со многими новыми поворотами, и с некоторыми из них предпочитал вообще не оказываться вплотную – как, например, с подобными. Вспомнив, однако, о вопросах взаимоотношений полов, он немедленно же припомнил и кое-что еще. - А как же Дорис? – спросил он вслух. – Как же Дорис, я думал, ты и она… Как же?..

Он был готов к тому, что Ковальски его ударит. Рявкнет, как иногда делал, когда бывал не в себе, коротко и тут же беря себя в руки, а может наоборот стиснет зубы и направит свои силы на то, чтобы не опозориться предательскими слезами. К чему Шкипер готов не был, так это к тому, что собеседник улыбнется. Легко и искреннее, совершенно очевидно, не задетый этим замечанием за живое, и даже нашедший его в своем роде забавным.

- Ты снова лезешь в чужую частную жизнь, - сообщил ему Ковальски с этой своей неуместной улыбкой. – Могу продублировать приглашение пойти к черту.

-Есть только одна причина, почему ты еще не лежишь на полу с вывернутой рукой, - безлично заметил Шкипер в пространство. – И она заключается в том, что мне интересно, какая муха тебя укусила.

-А ты считаешь, стало быть, что ты прав… - Ковальски говорил так тихо, что приходилось напрягать слух, стараясь разобрать его слова. Шкипер внезапно поймал себя на мысли, что прежде практически никогда не видел своего заместителя в ярости. Бывало так, что он выражал недовольство, это конечно, но это недовольство всегда было понятно и контролируемо, и старший по званию знал, чего ждать в дальнейшем. Ковальски, которому обвалили операционку на компьютере, мог орать не хуже самого Шкипера, но этот шипящий Ковальски – это было что-то новенькое.

-Я пока считаю… - Шкипер на мгновение задумался, но лицо его тут же просветлело. – Я считаю, что мне нужны какие-то… гм… Варианты.

-Для того чтобы быть хорошим лидером, - все так же приглушенно просветил его собеседник, реагирующий на команду «варианты» раньше, чем успевал задуматься, - недостаточно быть бесстрашным, волевым и быстро соображать. Нужно еще уметь не пользоваться подчиненным положением других. А у тебя с этим проблемы.

-Я, стало быть, недостаточно хорош для твоего нового уровня чистоплюйства?! – казалось, командир был уязвлен этим замечанием в высшей степени.

-Ты просто суешь нос не в свое дело, - спокойно пояснил ему лейтенант.

-И в связи с этим выдающимся событием ты решил меня повоспитывать?