Лабрадор Трисон покоряет Голливуд

– Приятель, расслабься, я пошутил, – продолжая хохотать, сказал Кристофер. – Видел бы ты сейчас свои перепуганные глаза. Трисон, с тобой точно не соскучишься. Не переживай, дружище, – он потрепал меня по холке, – ничего с тобой не случилось.

Шерсть осталась прежней, лапы, уши, хвост – всё на месте.

Тоже мне, юморист нашёлся. Теперь-то я понимаю, а когда стюардесса смотрела на меня, как на шута горохового, откуда мне было знать, отчего она улыбается, как Санькин блин?

На завтрак нам подавали яичницу с беконом, фасолью и помидорами. Не понимаю, зачем портить такое потрясающее блюдо овощами. Правда, фасоль я всё-таки съел, а вот помидоры оставил повару. Едва стюардесса забрала посуду, как загорелось табло «Пристегните ремни».

– Приготовься, сейчас будем садиться, – сообщил Кристофер.

Мне вдруг стало интересно, что он имел в виду? Упасть ничком и закрыть уши лапами?

– Иди сюда, – позвал он, пропустив меня к иллюминатору, и ткнул пальцем в стекло. – Смотри, какая красота внизу.

Я глянул вниз и обомлел. Самолёт летел в сторону моря над горными вершинами, на склонах которых белели пятна снега. С замиранием сердца я всматривался в водную гладь, на её поверхности маленькими галочками виднелись белоснежные яхты. Лайнер накренился, сделав дугу, а когда на горизонте снова показалась суша, я облегчённо выдохнул. Не знаю почему, но мне гораздо спокойней, когда он летит над землёй. Вскоре показалось огромное количество домиков, выглядящих с такой высоты словно спичечные коробочки, прижимающиеся друг к дружке. Среди них острыми клыками торчали небоскрёбы. Посмотрел я на эту красоту и вспомнил, как прыгал с парашютом[28]. Сколько же я страху тогда натерпелся, думал, на всю жизнь останусь заикой. Я, конечно, готов любоваться подобными красотами всю жизнь, но лучше это делать из салона крылатой машины, а не когда летишь головой вниз. В тот момент я думал лишь о том, чтобы меня не расплющило в лепёшку о землю.

– Видишь, вон там, внизу, самолёты стоят? – спросил Кристофер, указывая в нужном направлении.

Чтобы их разглядеть, мне пришлось порядком напрячь зрение. С такой высоты они походили на разноцветных стрекоз. Я смотрел как заворожённый на удивительное зрелище, раскинувшееся под нами.

– Это наш аэропорт, – с гордостью сообщил Кристофер. – Жители Лос-Анджелеса с любовью называют его «Эл-Эй-Икс». Он зачастую служит декорацией для фильмов, так что это не только воздушная гавань, но и объект культуры.

Где найти столько слов, чтобы описать, как он выглядел с высоты птичьего полёта? Это не аэропорт вовсе, а целый город. Здесь запросто можно было потеряться. Огромная территория казалась расчерченной на геометрические фигуры, между ними змейками извивались магистрали, а по ним ползали крошечные машинки. К серым длинным крышам зданий прилипли носами, точно лодки на причале, игрушечные самолётики. Изучая воздушную гавань сверху, я чувствовал себя Гулливером, наблюдающим за жизнью лилипутов.

– Ещё несколько минут, и наш полёт закончится, – сказал Кристофер.

Когда перед вылетом он сообщил, сколько нам лететь, я подумал: «Это целая вечность». А теперь, глядя в иллюминатор на залитый солнцем белоснежный город, я поймал себя на мысли, что не заметил, как пронеслись двенадцать часов. Да я готов так летать хоть каждый день.

– Добро пожаловать в Америку, приятель, – улыбнулся Кристофер, потрепав меня по холке. – Трисон, я твой должник, я сделаю всё, чтобы это путешествие тебе запомнилось.

Даже если бы мне сейчас предстояло полететь обратно, так и не увидев Лос-Анджелес, я бы уже никогда не забыл этого полёта. Впервые в жизни я чувствовал себя… человеком!

Глава 10

Мы прилетели в Лос-Анджелес так же незаметно, как и улетели из Москвы. Как я и предполагал, всеми утомительными процедурами в аэропорту занимался пилот. После приземления, едва заглохли двигатели, он покинул самолёт. Увидев, что стюардесса принесла очередную чашку кофе для Кристофера, я приготовился к томительному ожиданию. Я думал, оформление документов займёт уйму времени, но пилот решит все вопросы в считаные минуты.

До сих пор помню, как чуть не превратился в колбаску гриль на израильской жаре, ожидая вместе со своими сородичами, когда наши клетки погрузят на автокар и повезут в пункт выдачи багажа. Звучит унизительно, но во время перелёта нас действительно приравнивают к сумкам и чемоданам[29].

Кристофер едва успел сложить вещи в рюкзак и выпить кофе, как вернулся пилот и протянул ему паспорт. Всё-таки хорошо так летать – никаких тебе проблем. Но, признаюсь, в глубине души я боялся одного: не привыкнуть бы к этой царской жизни. Как потом спускаться с небес на землю? Сразу пословица вспоминается: высоко взлетел, да низко сел. Вдруг потом придётся с Елисеевым отправиться в очередную командировку? На тех самолётах мне дивана не предоставят, да и обед с ужином никто не подаст. Хорошо, если воду не забудут поставить в клетку.