Ладья Авалона

– Слушай, Ириш, не переживай, – как можно нежнее проговорил Артур. – Я, кажется знаю, про кого ты говоришь. Это Михаил Данилин? – она кивнула. – Мы с ним уже сегодня общались, нам с ним еще до выступления работать. Я поговорю с ним, ну не отморозок же он, так подставлять друзей?! – пианистка подняла на него влажные благодарные глаза и улыбнулась. Но вдруг, заметив выходящего из служебного помещения Данилина, она ойкнула и сползла с табурета:

– Я пожалуй, побегу. Не хочу с ним встречаться.

– Ну удачи тебе! – махнул рукой Артур и снова одернул ее. – Эй, Ириш, погоди! А можно где-нибудь еще послушать твою музыку? – Пианистка смущенно оправила волосы:

– Да, у меня есть записи на Ютьюбе. Набери там Христина81. Увидимся!

И она убежала, а Кривошапкин немедленно бросился ловить Данилина. Пересекшись в зале, они улыбнулись друг другу.

– Ну как вам тут? – поинтересовался Данилин, и, заметив толпу у столика, где остались Гвен и Трисс, довольно покивал. – Смотрю, нашли благодарную публику?

– Да, столько внимания, даже неудобно, – шевельнул плечом Артур. – Мы же все-таки люди, а не боги, а они к нам с таким благоговением…

– О, еще что будет на выступлении, – предупредил, шутливо грозя пальцем, Данилин. – Не против, я закажу нам по стаканчику? В горле пересохло. Аппаратура на ладан дышит, постоянно нужно контролировать, чтобы звук шел исправно. А то, прикинь, раз играли барабан и дудук, и… Привет, Гош. Так, ты что будешь?

Артур позволил угостить себя соком, поскольку во время исповеди Христенки вволю накачивался мартини, и вдруг понял, что для хрупкой Эовин доза превысила норму. Может, виолончелистка и вовсе не умела пить, потому что с пары стаканчиков в голове появилась озорная веселость и легкое ощущение нереальности.

– Как тебе номер? – Михаил качнул головой в сторону сцены.

– Неплохо, – сдержанно заметил Артур. – Ей бы заняться по-настоящему музыкой… Я только что с ней говорил-ла, – поправился он в последнюю секунду. Чертов алкоголь путает все карты, но он еще твердо держит себя в руках и, если припрет, то уж с туалетными кабинками не облажается, как тогда.

– Вы, оказывается, давние друзья? – Артур обольстительно улыбнулся, но, похоже, «животный магнетизм» действовал исключительно на теток – Данилин пожал плечами и опустил глаза:

– Да, мы с ее мужем, Сашей, были друзьями с детства. И так глупо разругались недавно.

– А что бы не помириться обратно? – вскинул брови Артур. – Мы с девчонками тоже между собой постоянно ругаемся, но миримся обратно. Друзья же… в смысле, подруги.

– Да одними извинениями тут не отделаешься, – Данилин помял ладонью шею. – Я у них давно денег в долг взял, а теперь и машину разбил, а им тоже деньги нужны – на свое жилье. Деньги, деньги, кругом деньги, – досадливо поморщился он. – Всюду одна проблема – деньги! Если есть деньги – можно купить все! Даже здоровье!

– Друзей не купишь, – как бы ненароком вздохнул Артур. Сок уже не лез в горло, но нужно было как-то изображать светскость и непринужденность. Данилин грустно посмотрел на него:

– Пожалуй, что так.

Артур отставил стакан и чуть наклонился к мужчине, намереваясь заговорить, но внезапный дразнящий аромат мужского одеколона закружил голову, по телу пробежала дрожь. Ну почему? Почему раньше он воспринимал все это как само собой разумеющееся, не ценил этих простых мелочей? Как мучительно будет снова оказаться слепым, пустым, бесчувственным куском материи в этом нелепом шале.

– Слушай, а помоги им хоть как-нибудь, – заставил он себя говорить. – Смотри, Суматохин ей концерты организовал. А ты помоги сделать хорошие записи! Даже просто пригласи ее как-нибудь сыграть, а мне диск передашь – я знаю, кому в Москву стукнуть надо. За девчонку возьмутся, может, раскрутится – и деньги появятся.

Данилин деловито закусил губу:

– Пожалуй, можно. Может, они хоть перестанут на меня злиться… Они думают, я последняя скотина, а я б им все отдал, если б у меня хоть что-то было. А я даже если продам свою тарантайку, все равно не хватит.

– Да не убивайся, – постарался приободрить его Артур и доверительно добавил. – Жизнь – такая классная штука! Глупо звучит, да, но это понимаешь, когда… Знаешь, меня однажды чуть-чуть «КамАЗ» не переехал. Пролетел в последнюю секунду, какая-то малость и уберегла. И вот после этого я сидела и думала – а если бы все? А если потом станешь бесплотным духом, будешь летать, летать, смотреть жадными глазами и думать – какая все была глупость! Жил бы да радовался! Сколько простых, замечательных вещей можно попробовать. А трудности – это временное. Немного веры в себя! Вот что – ты сделай записи, а остальное я беру на себя. Ты классный парень, я хочу тебе помочь! – что-то язык уже совсем стал заплетаться. – Мне правда очень-очень хочется, чтобы вы помирились. Давай! Обещай мне, что вы помиритесь!