Ладонь, расписанная хной

Папа же внимательно посмотрел на меня поверх очков своим понимающим взглядом. Казалось, он понял, что я что-то затеяла. Пока не разобрался, что именно, но подозревал, что это дорого обойдется всем.

Надо было ему все сказать за тем ужином. Лалиту, конечно, не отцу. Схватить его за руку, оттащить в вонючий ресторанный туалет, позволив людям думать все, что им заблагорассудится. Сказать правду. Что не могу выйти за него замуж, что вижу, он тоже не хочет на мне жениться, что я уезжаю в Нью-Йорк. Я уже сдала паспорт в американское консульство для оформления рабочей визы.

Однако я молча сидела в окружении нашей шумной семьи, спорившей о свадебном меню, лакомившейся мелким маринованным луком, острыми лепешками наан и кремовым карри. Так что же выбрать? Бирманскую кухню? Или итальянскую? Или монгольскую? А давайте объединим все три и выделим специальный буфет со специальным обезжиренным меню на пятьсот человек? Чудесно!

Так и вышло, что я стала всех избегать. Родных — дома. Жениха — по телефону. А на работе — босса, после того как мы перестали переписываться, чего мне ужасно не хватало. Поэтому я без всякой диеты и самоистязания в спортклубе сбросила четыре килограмма, чем привела в неистовство Лалита и его родителей. Не приложив к этому ни малейших усилий.

Будь ты проклята, Вселенная!

Я очень благодарна Пиху и Камии за эту возможность уехать от всего. Эта девчачья поездка пришлась как нельзя вовремя. Пляжный рай находится всего лишь в часе езды от моей работы. Ну хорошо, раем я назвала его с натяжкой, но здесь чистые пляжи и намного меньше людей, что для жителя города уже настоящий подарок.

Я мечтала, как, ни от кого не прячась, ничего не изображая, буду отдыхать на пляже, есть жареные морепродукты и пить пиво.

А еще меня ждут брауни. «Особые» брауни.

Это мой двадцать седьмой день рождения и девичник, два в одном. На самом деле девичник мне не нужен, но подруги об этом еще не знают.

После этой поездки, вернув себе стойкость духа, я поговорю с Лалитом, спокойно и уверенно, как человек, привыкший решать важные проблемы самостоятельно. А потом сяду и объясню все моим родным. Каждому отдельно. Так проще убедить их, что я действительно не могу выйти замуж за Лалита. Все разговоры будут идти тет-а-тет, в этом залог успеха.

И вот паром наконец пристает к шаткой пристани в Мандве. Мысли о закатах, вкусной еде и подругах, уже едущих сюда, ко мне, поднимают настроение и чуть облегчают тяжесть на сердце. Я так погружена в размышления, что, сойдя с парома на причал, усевшись на металлическую скамью и уговорив себя не думать о животе, выпирающем из-под майки, целое мгновение не узнаю бархатный голос, прозвучавший прямо возле уха:

— Здравствуйте, Зоя.

Мое бедное сердце.

Арнав.

Сияппа, сияппа, везде вокруг меня.

Я не думала, что в жизни может все настолько идти кувырком.

— Эээ… здравствуйте.

Вот он, сухой, мускулистый, в белоснежной отутюженной рубашке в голубую полоску, серых брюках и черных костюмных туфлях. Он что, родился сразу в офисной одежде? Может, просто никогда не слышал о шортах? И о шлепанцах? Держу пари, он и в отпуск ездит так, словно в любую минуту готов провести презентацию для руководства.

Мы сидим на железной скамье и смотрим друг на друга. Вокруг плещется море и светит солнце. Нас переполняют слова, но нам нечего друг другу сказать. Кто сегодня передо мной: «дракон Арнав» или «Арнав из телефона»?

— Как поживаете? — спрашивает мистер Арнав, улыбаясь только губами.

— Хорошо. А вы как? — Я настолько потрясена этой встречей, что забываю спросить, что он здесь делает.

— Бывало и лучше. — Он замолкает, словно удерживаясь от того, чтобы сказать больше. — Как Лалит?

Он никогда не называл его по имени, и то, что произнес это имя сейчас, словно бьет меня под дых. А я не ожидала такого удара в этом красивом городе на берегу моря. Я могла бы отодвинуться, но узкая полоска земли между пристанью и шоссе заполнена людьми, ожидающими своей очереди на паром. И здесь совсем негде присесть или укрыться от солнца.

— У Лалита все в порядке.

Причал, который выглядит гораздо крепче, чем он есть на самом деле, начинает подпрыгивать перед приближающимся паромом. Я держусь за стальную перекладину скамьи, чтобы не раскачиваться. Два подростка голодного вида усаживаются на нашу скамью по обе стороны от нас и разваливаются, как на огромной кровати. Мистер Арнав придвигается еще ближе, его рука протягивается мне за спину, и сердце начинает громко биться о мои ребра. Он так близко, что его «Ролекс» цепляет меня за волосы.

— Ай!

— О, простите! — восклицает он, но на лице не видно ни капли сожаления.

Он склоняется еще ближе, чтобы отцепить волосы, и я снова чувствую этот запах: свежий «Поло Спорт» и мускус тела. Запах мужчины.

Его большое теплое тело прячет меня от солнца. Кожа ровного темно-коричневого цвета шершава на вид. Интересно, какова она на ощупь? А эти глаза, его янтарные глаза смотрят на меня с каким-то…