Лагерная учительница

— Пятнадцатый пока держится над самым городом! Думаю, протянет недолго…

— Шестнадцатый! Свяжись с ним! Может он тебя услышит. Пусть не рискует, катапультируется. Москва близко. Не дай Бог, грохнется на Москву!

«Поговорите, поговорите, время идет. Кремль приближается, — лихорадочно думал майор Разин. — Эх, если бы не было Пугачева! В части думали бы, что я уже в раю. Перед Москвой очухаются, сволочи! Прикажут капитану меня сбить. Это точно! Как он себя поведет? Поднимется ли у него рука?» — думал Разин, слушая переговоры диспетчера с капитаном Пугачевым.

— Ключ! Я — Шестнадцатый! Он меня не слышит!

— Попытайтесь еще!

— Пятнадцатый! Ты меня слышишь? Пятнадцатый! Пятнадцатый!

Вдали показалась Москва. Майор Разин представил, как две ракеты оторвутся от его истребителя и, вмиг обогнав его, устремятся в окно кремлевского кабинета президента. Выпустит их Разин наверняка, когда промахнуться будет невозможно. Поражал цели майор Разин отлично. И вслед за ракетами вобьет в окно самолет. Если президент чудом останется в живых при взрыве ракет, то непременно погибнет под обломками истребителя. Жаль, погибнут и другие люди. Невинные. Но сколько невинных душ загублено со дня воцарения президента. В одной Чечне сотни тысяч! Тысячи покончили с собой от голода и безысходности. Даже академики не выдерживают, стреляют в себя, чтобы не участвовать в ужасах этого правления президента. Миллионы страдают, живут в унижении и нищете только для того, чтобы горсточка ненасытных прихлебателей, хищно окруживших кремлевского монстра, могли наслаждаться жизнью, грабить народ, обжираться на презентациях, качать доллары за рубеж. Как хорошо было бы, если в кабинете в это время оказался и алчный хищник Чубайс! Отомстить за слезы и унижение народа, за слезы сына, за голодный обморок Иринки, за дрожащие руки и впавшие щеки жены.

«В Кремль! В Кремль!» — рвалось сердце Разина. Казалось ему, что истребитель завис над землей, хотя деревья, поля, деревушки под ним слились в сплошную летящую массу.

Света и дети! Как они узнают о его поступке? Как к ним отнесутся после этого? Что будет с ними? А если выгонят с работы Светлану, выбросят всю семью из квартиры? Такой случай был. Капитан Иванов развелся с женой, ушел в отставку, уехал из городка, а его семью выкинули из квартиры. Живи где хочешь, квартира служебная! А семью убийцы президента вышвырнут без всякого сомнения! Куда им тогда податься… Как будут жить? Чем? Кем вырастут Машенька с Игорьком? Что будет с ними, с детьми убийцы?

Вдали показались купола кремлевских соборов, а капитану Пугачеву еще не дали приказ сбивать его. Решают.

«Вместе с президентом я убью своих детей! Разрушу их судьбы!..». Вдруг вспомнился майор Сергеев. Он погиб весной, разбился с самолетом. Хоронили его как героя, а семье выделили двадцать миллионов рублей помощи. «Убью президента, придет другой, такой же, если не циничней, наглей, похабней… А может, тот же Чубайс!.. Все ни к чему, все напрасно. Внезапно отчаяние охватило Разина. Тоска! И страх! Непонятный жуткий страх до темноты в глазах. Все не так, все не так! Что делать?! Назад?.. Нет, только не назад!

Под крылом мелькали первые многоэтажные дома пригорода Москвы. Мелькнула голубая полоса реки. Майор Разин рванул на себя штурвал. Истребитель круто, стрелой взмыл вверх, сделал петлю, вошел в штопор и, вращаясь, пошел вниз. Последнее, что увидел Разин, пустынный и голый берег Москвы-реки.

Капитан Пугачев видел, как истребитель Разина врезался в берег реки, как с огнем и дымом взметнулась земля.

«Слизняк! — с горечью мелькнуло в голове капитана. — Я ж его сопровождал! Придется мне… Надо узнать, где окно кабинета президента».

Спасители России Сатирический рассказ

— Прошу садиться, господа лакеи… простите… министры! — чуть шепелявя заговорил премьер правительства России Черномордый, хмуря брови и делая лицо строгим и важным, соответствующим моменту, хотя ему очень хотелось зевать, ночью он не выспался. Он оглядел министров за широким столом зала заседаний и продолжил: — Начинаем чрезвычайно важное для России заседание. На повестке дня один вопрос: спасение России! Дальше, как говорится, некуда. Производство стоит, и никто не знает, когда оно пойдет! Денег нет… — Черномордый запнулся, огляделся опасливо, ему даже зевать расхотелось, спросил: — Нет тут посторонних?

Кабинет министров России дружно обернулся, осмотрел зал, сунул нос под стол и облегченно выдохнул:

— Нету!

— Если Коржаков жучков не наставил, то нету! — быстро выпалил руководитель внешней разведки и тут же как-то умалился, то ли съежился, то ли скукожился, то ли прозрачным стал. Одним словом, его не видно стало в кресле за широким столом. Это никого не удивило: понятно ведь, разведка не должна быть видна. Главное для нее, во время сказать слово. И слово разведки всегда необычно. Там, где нормальный министр не только ничего не заметит, но и мысли у него не возникнет отличной от других, разведчик все приметит, тем более руководитель разведчиков.