Лакей и я

Открылась дверь, и на пороге возник один из лакеев Клейтона, Артур, с серебряным подносом, на котором лежала записка.

— Для вас, милорд.

— Спасибо, Артур. — Лукас бросил ему монету и взял записку с подноса.

— От Клейтона? — полюбопытствовал Белл, запихивая лакейскую ливрею в гардероб.

— Нет. — Лукас помотал головой. — Ни за что не догадаешься, от кого!

— Давай читай уже! — предложил Белл.

Лукас сделал глубокий вдох и прочитал вслух записку, которую уже успел пробежать глазами:

«Лорд Кендалл, Мы не встречались, но мне необходимо сообщить вам нечто важное по поводу вашего законопроекта о занятости. Мне стало известно, что вы намерены приехать к лорду Клейтону. Не могли бы вы уделить мне несколько минут своего драгоценного времени? Понимаю, что вы крайне занятой человек, поэтому заранее вас благодарю». И подпись — Уортон с инициалами.

— От мисс Уортон? — удивился Беллингем.

— Наверное. Полагаю, инициалы указаны не просто так: я должен был решить, что записка от мужчины.

Белл нахмурился.

— Что, по ее мнению, ты сделаешь, когда обнаружишь, что на встречу явилась дама?

Лукас пожал плечами.

— Думаю, она намерена решать проблемы по мере их поступления.

Белл покачал головой.

— Мисс Уортон следовало бы вести себя поосторожнее. Она не может не знать, что юной леди неприлично назначать встречу мужчине, тем более наедине.

Лукас кивнул.

— Не сомневаюсь: ей это известно. Именно поэтому она подписалась инициалами. Проклятье! И что прикажете делать?

— Давай я с ней встречусь вместо тебя, — предложил Белл.

— Нет! — выкрикнул Лукас. — Хватит актерствовать. Все и без того достаточно запуталось.

— Прекрасно. Но если передумаешь, дай мне знать. Я в этом деле дока: притворяться умею, как никто, — рассмеялся маркиз.

Лукас покосился на друга.

— Кстати, как дела с горничной, о которой ты упоминал?

Вместо ответа Белл издал утробное рычание.

А вот это уже интересно. Друг никогда не терял хладнокровия, и Лукас с удовольствием разобрался бы в истории, будь у него время. Он взглянул на карманные часы. Нельзя не признать, что он с удовольствием облачился в свою обычную одежду и получил возможность пользоваться привычными аксессуарами.

— Я опаздываю на встречу с сэром Реджинальдом. — Он направился к двери. — Теодора обещала устроить для дам пикник, так что в доме никого не должно быть.

— Что ж, вполне разумно, — признал Белл. — Но что ты все-таки намерен делать с мисс Уортон?

Лукас открыл дверь и вышел в коридор.

— Понятия не имею.

Глава 16

Фрэнсис мерила шагами оранжерею лорда Клейтона, когда туда вошли три юных леди.

— Мисс Уортон, вот вы где. Вы уже слышали новость? — спросила одна из них.

— Какую новость? — Фрэнсис наслаждалась уединением среди цветов и прочих зеленых насаждений, но почти сразу поняла, что совершила ошибку, явившись сюда.

— Прибыл граф Кендалл, — с придыханием сообщила вторая девица.

— Надеюсь, он останется на ужин, — мечтательно проговорила третья.

Поэтому Фрэнсис и расхаживала по оранжерее. Час назад она отправила записку графу Кендаллу, но ответа пока не было. Она не поехала на пикник, сумев убедить мать, что у нее мигрень, и, похоже, не она одна, а как минимум еще эти девицы.

Отправив записку графу Кендаллу, Фрэнсис нарушила слово, данное матери, но, тщательно взвесив все аргументы за и против встречи, решила, что должна использовать эту возможность — другой может никогда не представиться. Граф Кендалл редко посещает светские мероприятия, на которых бывает она. Окончательное решение Фрэнсис приняла после встречи в коридоре с сэром Реджинальдом. Если мать не узнает, ее поступок не причинит ей боли. Фрэнсис поклялась самой себе, что только поговорит с Кендаллом и больше не станет нарушать данное матери обещание.

Ее беспокойствво вызывало и то, что сэр Реджинальд не сказал, где именно встречается с лордом Кендаллом: назвал лишь время — четыре часа пополудни. В поместье более ста комнат, и они могут выбрать любую.

Даже если ей удастся выяснить, где намечена встреча, не могла же она явиться ни с того ни с сего и помешать их частной беседе. Значит, придется набраться терпения. Плохо только, что терпение никогда не являлось ее отличительной чертой.

Фрэнсис твердо решила добиться этой встречи: нельзя допустить, чтобы этот лорд Кендалл попытался отделаться от нее как от назойливой мухи.

Она подписала свою записку инициалами, чтобы граф не догадался, что она от женщины, и не проигнорировал ее, хотя ему и в голову наверняка не могло прийти, что женщина может решиться на подобную вольность. Она понимала, что ей, незамужней леди, неприлично просить джентльмена о встрече наедине, но это было для нее чрезвычайно важно, и Фрэнсис решила рискнуть. Она постарается быть краткой: недаром репетировала свою речь перед зеркалом, чтобы быть готовой к возможной встрече с Кендаллом на одном из светских мероприятий, — поэтому проведет в его обществе совсем немного времени. Возможность так и не представилась, но речь свою Фрэнсис помнила дословно.

— Да, слышала, — как можно безразличнее отозвалась она на сообщение юных леди.