Ламберт Херсфельдский. Анналы

[Иподьякон подложил ему³²⁸ в чашу яд. А когда тот после освящения хотел ее поднять и не смог, то, дабы узнать у Господа причину этого, вместе с народом распростерся в молитве, и отравитель тут же был охвачен злым духом. Итак, когда причина стала таким образом ясна, господин папа велел вложить чашу с кровью Господней в алтарь и вечно хранить ее в качестве реликвии. А затем он вместе с народом вновь распростерся в молитве и молился до тех пор, пока иподьякон не освободился от демона.]

Когда архидьякон Фридрих, вернувшись из Константинополя, узнал, что папа Лев ушел из этого мира и бразды церковного управления принял уже другой, то передал римской церкви те весьма ценные дары, которые привез от Константинопольского императора, и, тут же покинув Город, отправился в монастырь Монтекассино³²⁹, чтобы в последующем сражаться там за Христа под славным именем святого исповедания. Этот поступок весьма дурно был истолкован очень многими. Но никто из тех, кто рассуждал здраво, не поверил, будто он сделал это иначе, чем из рвения к вере и от пресыщения земными делами, особенно учитывая тот факт, что он в это время, измотанный тяготами долгого пути и тяжко страдавший телесно, не надеялся, что сможет прожить долго.

Умер Ацелин, епископ Хильдесхайма; ему наследовал Хецель³³⁰.

Умер Сибихо, епископ Шпейера; ему наследовал Арнольд³³¹.

Умер Гартвиг³³², епископ Бамберга; ему наследовал Адальберон³³³.

Сын императора Генрих был посвящен в Ахене в короли Германом, архиепископом Кельнским, после того как едва и с большим трудом добились на то согласия архиепископа Лиутпольда, в обязанности которого по причине первенства Майнцского престола входило посвящение короля и прочее распределение государственных дел. Однако император счел это привилегией скорее архиепископа Германа, как по причине знатности его рода, так и потому, что это посвящение должно было произойти в его диоцезе.

1055 г. Рождество Господне император Генрих праздновал в Госларе и сразу по прошествии праздничных дней отправился в Италию, вызванный туда посольством римлян, которые сообщили, что в Италии вопреки [интересам] государства чрезмерно выросли власть и влияние герцога Готфрида, и если своевременно не будут приняты меры в ходе этой смуты, то им в скором времени будет без всякого стыда захвачено и само королевство. Но, когда он вступил в Италию, герцог Готфрид, отправив ему навстречу послов³³⁴, поручил передать, что менее всего думает о мятеже, скорее даже готов ради статуса государства и блага императора претерпеть любую крайность; он рад, что изгнанный из родных пределов и лишенный отцовских владений он может жить на чужбине по крайней мере за счет средств своей жены; и в жены он взял ее не хитростью и не кражей, а по ее желанию и посредством торжественно отпразднованной свадьбы.

Беатрис также, несмотря на страх, вышла навстречу императору и, едва получив возможность говорить, сказала, что не совершила ничего сверх того, что дозволено совершать согласно народному праву. Потеряв первого мужа, она взяла в опустевший дом защитника и, будучи благородной госпожой, без какого-то коварного умысла вышла замуж за благородного же господина. Ведь он позабыл бы и право, и справедливость, если бы ей ради мира с ним было отказано в том, что всегда было дозволено в Римской империи благородным дамам. Итак, император, следуя полученному от князей совету, снял с Готфрида [все] обвинения, не столько из-за того, что признал его оправдания, сколько из страха, как бы герцог, доведенный до отчаяния последними придирками, не примкнул к угрожавшим Италии войной норманнам, и его дела, и без того худые, не стали бы от этого еще хуже³³⁵. Однако Беатрис, словно сдавшуюся в плен, он увел с собой, вменив ей в вину, что она, вступив в брак без его ведома, отдала Италию врагу государства. Пребывая затем весь год в Италии³³⁶, он наилучшим образом, согласно месту и времени, уладил всё так, как того, казалось, требовала польза дела.

1056 г. Гунтер³³⁷, бывший тогда канцлером, увидел достойное памяти видение: Бог сидит на троне своего величия и, подняв вверх руку, с великой силой потрясает обнаженным мечом, говоря окружающим: «Отмщу врагам Моим и воздам ненавидящим Меня»³³⁸. Сразу за этим видением последовал мор среди князей королевства. После того как это исполнилось, он опять увидел, что Господь сидит в том же положении и, вложив уже меч в ножны и положив себе на колени, говорит окружающим: «Огонь возгорелся во гневе Моем и жжет до ада преисподнего»³³⁹.

Умер Герман, архиепископ Кельнский; ему наследовал Анно³⁴⁰, госларский настоятель.