Ламберт Херсфельдский. Анналы

Придя в Рим, Эберхард был радушно принят названным мужем. Когда же он передал ему поручение короля, тот ответил, что никогда, — и Бог тому свидетель, — не стремился к этому высшему званию из честолюбия, но был избран римлянами, и его силой вынудили взять на себя церковное управление. Однако его так и не смогли заставить принять рукоположение, пока он через достоверное посольство не узнает, что и король, и князья Германского королевства дали согласие на его избрание. На этом основании он отложил рукоположение и вне всякого сомнения будет и дальше его откладывать, пока не прибудет гонец и не сообщит ему о воле короля. Когда об этом сообщили королю, он охотно принял это удовлетворение и дал свое милостивейшее согласие на его рукоположение; что и было сделано в следующем году в день очищения Пресвятой Марии⁶⁷⁷.

Между тем гарнизоны вышеупомянутых крепостей стали чрезвычайно обременительны для народа Саксонии и Тюрингии. Ежедневно делая вылазки, они забирали всё, что было в селах и на полях, взимали непосильные дани и налоги с лесов и полей и неоднократно под предлогом десятины угоняли весь их скот. Самих местных жителей, причем очень многих из них людей высокого рода и весьма зажиточных, они заставляли служить себе на положении жалких рабов. Их дочерей и жен они насиловали, не скрываясь от мужей и чуть ли не на глазах у них. Некоторых женщин они силой увозили в свои крепости и, пока пылали страстью, обращались с ними самым постыдным образом, а затем в конце концов отсылали их мужьям с оскорбительной бранью. Если кто-нибудь из них отваживался роптать посреди такого зла или по крайней мере легкими жалобами облегчить глубокую душевную боль, его тут же бросали в оковы, словно он нанес королю тяжкое оскорбление, и он не мог выйти на свободу иначе, как только выкупив свою жизнь и здоровье ценой раздачи всего своего добра. Когда люди изо всех мест ежедневно толпами обращались по этому поводу к королевскому величеству, в котором привыкли видеть единственное спасение во всех бедах, их прогоняли с тяжкими оскорблениями, и король говорил, что они терпят это из-за незаконного удержания десятины; ему же, как мстителю за дело Божье, по необходимости приходится силой принуждать к этому тех, кто не хочет добровольно подчиняться церковным законам.

Так, видя, что все окрестные жители поражены страхом и готовы к принятию любых условий, какие бы он им ни навязал, король замыслил великую дерзость, на какую до сих пор не решался ни одни из его предков, а именно, обратить в рабство всех саксов и тюрингов и отобрать в казну все их земли. Однако он остерегался, как бы это намерение не стало известно раньше времени и, будучи сорвано, не дало повод князьям королевства к справедливому негодованию. Итак, он провел тайные переговоры с королем Дании⁶⁷⁸ и договорился с ним за счет значительной части Саксонии, которая принадлежала маркграфу Удо⁶⁷⁹, чтобы тот оказал ему помощь в осуществлении задуманного им плана и, когда он пойдет на саксов войной с одной стороны, тот напал на них с другой. То же самое он поручил и другим соседним с Саксонией королям и племенам⁶⁸⁰.

Когда король счел количество помощников вполне достаточным, он объявил всем князьям королевства о походе против поляков, приведя в качестве причины тот факт, что поляки вопреки его запрету пошли войной против чехов и огнем и мечом потревожили их пределы. Эту причину, как я сказал, он использовал лишь в качестве предлога. На самом же деле, как впоследствии говорилось в народе, под предлогом войны с поляками он хотел ввести войско в Саксонию и, полностью истребив саксов, поселить на их месте народ швабов. Ибо этот народ был ему крайне дорог, и очень многих из швабов, людей низкого рода и почти не имевших предков⁶⁸¹, он наделил высшими званиями, сделал первыми при дворе и по их воле решал все государственные дела. Это обстоятельство вызвало к нему неприязнь и даже ненависть со стороны князей; большинство из них, не снеся подобного положения дел, покинули двор и не появлялись там, если только их не вызывали по какой-то серьезной причине.

Итак, король распорядился собрать войско в поход к седьмому дню после Вознесения Пресвятой Богородицы Марии⁶⁸². В то время как все пребывали в напряженном ожидании, он вел себя еще более грубо и нагло, чем обычно: пренебрегая князьями, он постоянно держал при себе одних только швабов, из них выбирал себе тайных советников, и их же ставил управителями как частных, так и государственных дел. Тогда же он часто заявлял, что все саксы, мол, прирожденные рабы; некоторых из них он, выслав послов, упрекал, почему они, мол, не служат ему как рабы согласно своему врожденному статусу, — я привожу его собственные слова, — и не платят в казну налоги со своих доходов. Он угрожал также, что если они будут сопротивляться, то он будет преследовать их всеми силами королевства как виновных в оскорблении величества и изгонит из государства.