Лампа паладина

– Не знаю, стоит ли… я не уверена, что правильно поступила…

– Конечно, правильно! Этот негодяй Антон обкрадывал тебя. Ты должна его наказать…

– Но все же он мой внук…

В это время в квартиру позвонили.

– Кто это там? – Анна Валерьевна встала и пошла в прихожую.

Виталий покосился на дверь, достал из кармана пузырек зеленого стекла и торопливо накапал из него в одну из рюмок. Немного подумал и накапал еще – гораздо больше.

Едва он успел спрятать пузырек, дверь открылась, и в гостиную вошла Анна Валерьевна в сопровождении Орловского и Антона.

– Что отмечаем? – спросил Антон, покосившись на рюмки на столе.

– Да так, маленький семейный праздник, – уклончиво ответил Виталий вместо хозяйки.

– Да… семейный… – нехотя подтвердила Анна Валерьевна.

– Ах, семейный? – проговорил Антон. – Ну, если семейный… я к нему тоже имею отношение!

Он подошел к столу, налил портвейн в еще одну рюмку, поставил ее на стол рядом с первыми двумя.

– О, какой замечательный портвейн! – уважительно произнес Орловский, взяв бутылку. – Может быть, мне тоже будет позволено присоединиться?

– Конечно, Георгий Викторович… – смущенно произнесла хозяйка. – Вы уж сами налейте…

Орловский налил себе полную рюмку, поставил на стол, передвинув остальные.

Виталий испуганно следил за рюмками.

– Так за что же мы пьем? – Орловский оглядел присутствующих. – Я предлагаю выпить за семью… за вашу дружную семью…

– За семью… – уныло подхватил Виталий.

– А что же вы не пьете? – удивленно осведомился Орловский. – За вашу ведь семью!

– Я… я пью… – Виталий поднес рюмку к губам, но только прикоснулся к ней.

– Вы пейте, пейте! Или вы боитесь?

– Почему боюсь? Чего я боюсь?

– Боитесь отравиться! Ведь в одной из рюмок яд, правда? Очень сильный яд!

– Что? Что вы такое говорите?

– Да, в одну из рюмок вы налили яд и уже не помните, в какую. Поэтому боитесь пить. Я прав?

– Да что вы такое говорите! Это клевета!

– А если клевета – выпейте вино! Выпейте сейчас же!

– Я… я не хочу. У меня нет настроения.

Вдруг Анна Валерьевна закашлялась, схватилась за горло и осела на стуле.

Все замерли, а Виталий метнулся к столу и схватил документ на гербовой бумаге. Глаза его возбужденно блестели.

– Вот и все! – проговорил он торжествующе. – Теперь все тут мое. И эта квартира моя, так что попрошу вас ее покинуть. Я должен в одиночестве пережить смерть любимой родственницы. Я достаточно долго терпел ее причуды, ее скверный характер…

– И долго обкрадывали ее… продавали ее картины, заменяя их подделками!

– Клевета! И у вас хватает совести клеветать на меня рядом с еще не остывшим трупом моей близкой родственницы…

– А вот и нет! Это отнюдь не клевета! У нас есть видеозапись, на которой вы пытаетесь продать антиквару Рыбакову принадлежащую Анне Валерьевне картину.

– Это не имеет значения. Ведь все это теперь мое, так что я могу делать все что хочу.

– Все это ваше? С какой стати?

– А вот с какой! – Виталий продемонстрировал завещание. – Я уговорил Аннет переписать все на меня!

– И потом решили ее отравить. Потому что вам срочно нужны деньги. Вы ее и раньше подтравливали, но медленно, малыми дозами. А теперь решили завершить все одним махом – благо считали, что все ее имущество уже принадлежит вам.

– И это так! Завещание оформлено по всем правилам… нотариус Конради…

– Нет никакого нотариуса Конради! Ромуальдыч, зайдите!

В комнату вошел представительный господин, расправил свои бакенбарды.

– Так вы не нотариус? – ахнул Виталий.

– Нет, извините. Я всего лишь сторож.

– Но документ…

– А документом этим вы можете, извиняюсь, подтереться. Он фальшивый, от начала и до конца.

– Но Аннета его подписала…

– Не хотите взглянуть на ее подпись?

Виталий уставился на документ и прочел мелкие неровные буквы:

– Кто писал, не знаю, а я, дурак, читаю…

– Так что все впустую! И яд вы своей родственнице дали совершенно зря!

– Вы это не докажете! – оскалился Виталий. – Этот яд… он мгновенно разлагается в человеческом организме, так что его не обнаружить никакими анализами…

– В организме – может быть, а вот в рюмке… в этой рюмке… – Орловский поднял одну из рюмок и посмотрел сквозь нее на свет.

– Не может быть! – вскрикнул Виталий. – Вы врете! Она уже выпила рюмку с ядом!

– К счастью, нет! – проговорила Анна Валерьевна, поднимаясь. – Я, кажется, неплохо сыграла свою роль?

– Аннета! – воскликнул Виталий, изумленно глядя на родственницу. – Как ты могла?!

– Я? Как я могла? И ты это говоришь – после того, что ты сделал? Ну и мерзавец же ты, Виталий! Жадный, глупый мерзавец! И к тому же полное ничтожество! Не зря муж предупреждал меня, чтобы не имела с тобой никаких дел! А я вот расслабилась с возрастом, все одна да одна… Вот и пригрела змею на собственной груди… Антон, пожалуйста, спусти его с лестницы!

Антон подошел к бледному человечку и поднял руку. Тот в ужасе попятился и замахал руками. Антон схватил его за воротник пиджака, поднял и понес к выходу. Выпихнул его, придав небольшое ускорение, и тщательно запер дверь.

– Я же сказала спустить его с лестницы! – рявкнула старуха.