Ланселот на шпильках (СИ)

- Я вам по дороге объясню, - заверила его я, и действительно объяснила, но напоролась на скандал.

- Что ты себе позволяешь? – вопил он не своим голосом, - немедленно останови машину!

- И не подумаю, - холодно парировала я, быстро заблокировала дверцы, и сильнее нажала на педаль газа.

- Что ты творишь? – вскричал он, когда я откровенно нарушила правила движения, - так ведь нельзя! И быстро выпусти меня!

- Вам будет легче послушаться меня, - покачала я головой, - вы меня знаете, я очень упряма, и пру напролом. Если на вас едет асфальтоукладчик, лучше покориться обстоятельствам.

- Позволить себя раздавить? – удивился Иван Николаевич.

- Лучше отделаться малой кровью, - внесла я ясность, - вы сейчас быстренько пройдёте обследование, и поедите на службу.

- Тебя Макс подговорил? – посмотрел на меня свёкр, - он уже давно пытается меня в поликлинику заволочь.

- Я сама заметила, что вы неважно выглядите, - я свернула за

угол, и затормозила около поликлиники.

Иван Николаевич уже не возмущался, понял, что этой участи ему не избежать, и покорно вошёл в здание.

Я отдала его на растерзание докторам, а сама уютно устроилась в холле, и попыталась сосредоточиться на новом выпуске журнала. У меня уже появилось несколько идей, исключительно из классики, как вдруг подал голос ноутбук, и я вытащила компьютер из сумки.

Раскрыла прилетевшее письмо, и чуть со стула от удивления не свалилась. Марат прислал мне справку... справку о смерти Мирославы Ягода. Она умерла в младенчестве, диагноз – синдром детской смертности, в детском приюте города Заболоцка. Заболоцк этот где-то под Нижним, вообщем, у чёрта на куличках, и я ничего не понимаю.

Не просто так эта девица так назвалась, если она не хотела говорить своё настоящее имя, она вполне могла ляпнуть что-нибудь попроще, типа Кати Ивановой, или что-то в этом роде.

Но с ходу назваться Мирославой Ягода?

Что-то тут не то, и я вынула мобильник.

- Марат, - сказала я, когда он снял трубку, - пробей мне в этом

городе всех, кто носит фамилию Ягода, и всех Мирослав в возрасте шестнадцати лет.

- Минутку, - воскликнул Марат, - вот так вам, готово, в следующий раз лучше блокируйтесь, а то пароль всего из десяти слов. Дилетанты!

Вот это он даёт, конечно! Я невольно восхитилась приятелем, я бы не смогла и пароль из одного слова сломать, а тут целых десять.

Я неплохо владею компьютером, довольно быстро печатаю, вообщем, я стандартный пользователь, использующий компьютер в качестве пишущей машинки и почтового отделения. Однако, пароль сломать мне слабо.

- Получите, и распишитесь, - выдал на другом конце провода Марат, - с такой фамилией в этом городе никого нет, ни одного человека. А вот Мирославы имеются, при чём действительно шестнадцатилетняя. Симонова Мирослава Васильевна, родители, Симонов Василий Иванович, и Симонова Авдотья Макаровна. Она их самый младший ребёнок, восьмой. Вот дают, братцы! На фиг столько рожать?

- Марат, - вдруг осенило меня, - а проверь-ка эту Мирославу Симонову на законопослушность.

- Не привлекалась ли? – дошло до Марата, - это мы мигом. Готово. Ох, и оторва же девочка.

- Убийца и воровка? – с усмешкой спросила я.

- Смейся, смейся, - проворчал в ответ Марат, - это ты у нас такая, к убийцам и прочим бандитам привыкшая. Но мне придётся тебя разочаровать, она просто хулиганка. Не раз привлекалась за нарушение общественного порядка.

- Погоди-ка, - я так и подскочила, - в базе есть её пальцы?

- А як же ж, - хрюкнул в трубку Марат.

- Мне нужны эти пальцы! – заорала я не своим голосом, привлекая к себе внимание, - срочно!

- А сравнивать их у тебя будет с чем? – спросил Марат.

- Будет, будет, - взволнованно проговорила я, - скинь мне их поскорее. А что там с герцогами?

- Ничего, - со вздохом ответил Марат, - получается, что вся семья убита.

- Ты в этом уверен? – продолжала допытываться я.

- Я ни в чём не уверен, - вздохнул Марат, - может, и была

какая боковая ветвь, или незаконнорожденный кто, но теперь об этом не узнаешь. В то время позором считалось, родить вне брака. Хотя, что я тебе говорю, и сама всё знаешь. Тут узнать что-либо без шансов, если только сам потомок не расскажет, что ему рассказал дедушка.

- Понятно, - расстроено протянула я, и соединилась с Ниной Дербышевой, патологоанатомом со службы Макса.

У них там два патолога, Нинуша, и Семен Аркадьевич, но я предпочитаю общаться с первой, поскольку Семен Аркадьевич работает с Максом, и обязательно меня « сольёт ».

- Викуль, привет, - сняла трубку Нина.