Ланселот на шпильках (СИ)

- Привет, - весело воскликнула я, - звоню с корыстными целями.

- А ты с другими и не звонишь, - со вздохом сказала Нина, - что там у тебя?

- Мне нужны пальцы с пистолета, это последний труп моего мужа, убитый – владелец филателистического центра, фамилии я не знаю, но зовут Филипп Васильевич. Мне нужны отпечатки

с орудия убийства.

- Умеешь ты задать задачку, - хмыкнула в ответ Нина, - ладно, но с тебя бутылка вина. Такого, на которое у меня денег точно нет.

- Крепость какую предпочитаете? – со смехом спросила я.

- Издеваешься? – засмеялась в ответ Нина.

- Даже и не думаю, - заверила я её, и поспешила отключиться.

Ивана Николаевича я прождала два часа, за это время успела сделать кое-какие наброски по части следующего номера, напилась кофе из автомата, и, наконец, он вышел.

- Поликлиники меня убивают, - простонал Иван Николаевич, - если бы ты не привязалась, я бы ни под каким соусом сюда не пошёл.

- А вы на себя в зеркало глядели? – прищурила я глаза.

- Что ты имеешь в виду?

- У вас явно давление, - я встала с места, - я не удивлюсь, если вам велят похудеть.

- Похудеть? – испугался Иван Николаевич, - отказаться от пельменей, консервов, чипсов?

- Вы едите чипсы? – ахнула я, и пришла в ужас, - да вы с ума сошли! Разве ЭТО можно есть?

- Вкусно, - пожал он плечами.

- Я с вами балдею, - скрипнула я зубами, - что отец, что сын, яблоко от яблони. Только Макса я всё-таки перевела с бутербродов с ветчиной на овсянку, а с вами труднее.

- Я терпеть не могу овсянку, - скривился Иван Николаевич, - как ты только Макса уговорила её есть.

- У меня свои секреты, - ухмыльнулась я, отвезла его в отделение, а сама поехала на квартиру к Андрею Канарейкину.

Только войдя в подъезд, я учуяла запах гари, но, когда я поднялась на нужный этаж, обомлела.

Стены были в копоти, двери в квартиру Андрея не было, она стояла рядом, а внутри виднелись почерневшие стены, и специальная ленточка на косяке.

Я растерянно смотрела на всё это, а потом нажала на кнопку звонка соседней квартиры.

Вера Владимировна открыла дверь сразу, она меня мгновенно узнала, и тут же воскликнула:

- Здравствуйте, заходите. Тут такое произошло! Любовница

Андрея, та, про которую вы говорили, будто она ему сестра, сожгла его заживо.

- Мирослава была здесь? – взволнованно спросила я, входя в прихожую.

- Вчера она пришла вместе с братом, - стала вещать Вера Владимировна, - они так ругались, ужас просто. Орали, на чём свет стоит...

Вернувшаяся из магазина Вера Владимировна услышала шум на площадке, она в это время снимала уличную обувь, и машинально глянула в « глазок ».

На площадке стоял Андрей, он пытался открыть дверь в квартиру, а рядом Мирослава.

- Нужно что-то делать! – орала она на него, - ты совсем идиот?

- А что я могу сделать? – раздражённо бросил Андрей, - и хватит орать на весь дом, - он отомкнул дверь, и впихнул девушку в квартиру.

Но Мирослава продолжала возмущаться, её бубнёжь был слышен в соседней квартире, потом раздался оглушительный визг, грохот, звук бьющегося стекла.

- Да я тебя прикончу, тварь! – услышала она голос Мирославы, потом глухой удар, возню, и всё смолкло.

Сколько времени прошло, Вера Владимировна не помнила. Она

уселась смотреть телевизор, свой любимый сериал, и забыла обо всём.

Правда, чуть позже она услышала топот за стенкой, Вера Владимировна подошла на всякий случай к двери, и увидела Мирославу, выбегающую из квартиры.

Она бегом бросилась по лестнице, и наступила тишина.

Но ненадолго, пришла с работы Анастасия, и она подняла тревогу, увидев валящий из-за двери дым.

Приехала милиция и пожарники, и тут-то выяснилось самое неприятное. Оказывается, Андрея сначала убили, выстрелив в него, а потом облили бензином, и подожгли.

Никто, кроме Мирославы и Андрея в квартиру не входил,

следовательно, это она убила его.

Милиция сделала такой вывод, ибо на пистолете, найденном на месте происшествия, были отпечатки Мирославы. Вера Владимировна услышала разговор следователей, когда они приходили повторно, чтобы ещё раз допросить её.

Я была шокирована. И правду говорят, первое впечатление

обманчиво. Во время нашей первой встречи Мирослава мне показалась ангелом во плоти, даже когда она удрала из больницы, и навешала мне лапши на уши, я не думала про неё ничего плохого. Да уж, чем дальше в лес, тем толще партизаны.

Поблагодарив Веру Владимировну, я вышла на улицу, и тут же закрыла лицо руками.