Ланселот на шпильках (СИ)

Я вернула вешалке вертикальное положение, потёрла ушибленный лоб, и осторожно вошла в следующую комнату.

Мамочки! Я застыла на пороге, и вцепилась пальцами в косяк. Больше всего на свете я люблю антиквариат. Стулья, комоды, секретеры, зеркала...

В мистических газетах пишут, что нельзя приобретать антикварную мебель, что она несёт на себе негативную энергетику, а в зеркалах отражаются проклятья, призраки, и тому подобная хрень.

Я не знаю, верить всему этому, или не верить.

Но, « есть много, друг Горацио, что неизвестно нашим мудрецам ».

Я поверю в колдовство, я поверю в сверхестественное, если получу этому доказательства. Но я уверена, есть на свете нечто, что противоречит всем человеческим принципам.

Однако, в отношении антиквариата ничего с собой поделать не могу, я обожаю антиквариат. И пусть говорят, что им вздумается, я во всё это не поверю, пока сама не столкнусь.

Комната Эдуарда Петровича была напрочь забита антикварными вещицами, и у меня просто потекли слюнки при виде всей этой красотищи.

Я забыла обо всём, растворилась во времени и пространстве, пока рассматривала антикварные вещицы.

Из нирваны меня вырвал какой-то шум, я машинально обернулась, и увидела девушку в таком же маскараде, как и я.

От неожиданности я растерялась, девица стояла в дверцах шкафа, и вдруг сорвалась, и бросилась в прихожую.

Я очнулась от временного ступора, и рванула за ней. Девица налетела на вешалку, упала, и я рысью кинулась на неё.

Ловко перевернула на живот, и заломила ей руки за спину, схватила попавший под руку пояс, и скрутила ей запястья.

- Кто ты такая? – грозно осведомилась я, швырнув её на диван, - отвечай сию минуту!

- Можешь убить меня, но марки не получишь! – вскрикнула

девушка знакомым голосом, я невольно вздрогнула, и сорвала с её головы светлый парик, и чёрные очки.

Смоляные волосы рассыпались по плечам, на диване сидела... Мирослава.

- Привет, бандитка, - сложила я руки на груди.

- Что? – и без того огромные глаза девушки стали ещё больше.

- Послушай, девочка, - процедила я сквозь зубы, - ты хоть понимаешь, сколько тебе лет дадут? Вся твоя жизнь пройдёт в тюрьме!

- О чём ты говоришь? – сдавленно проговорила Мирослава.

- А ты не знаешь? – сладко пропела я, - ты двух человек убила, и ещё одного предположительно.

Мирослава какое-то время тупо смотрела на меня, потом издала слабый писк, и упала на диван.

В первый момент я испугалась, а через минуту поняла, что она трясётся в беззвучных рыданиях.

- Слава, - схватила я её за руки, - в чём дело?

- Можете засадить меня, мне уже наплевать, - закричала она срывающимся голосом, а я устало сняла с головы парик, очки, стёрла тональник с лица, и Мирослава обомлела.

- Что ты здесь делаешь? – тихо спросила она.

- Что ты здесь делаешь? – жёстко спросила я.

- Я больше ничего не скажу, - покачала она головой, и уставилась в одну точку. А я позвонила Максиму.

Конечно, он здорово рассердился, но быстро успокоился, и увёз Мирославу в отделение. А я поехала домой.

Весь вечер я сидела, проверяя бумаги из ресторанов, но основной целью моей бессонницы было отсутствие Максима, и жажда информации. Мне было интересно, что там расскажет Мирослава. Не дура же она, понимает, наверное, что

чистосердечное признание смягчает вину.

Часы уже показывали двенадцать, Максима всё не было, и в половине первого стукнула дверь, и на кухню вошёл Максим.

- Привет, - со вздохом сказал он, - у нас есть что-нибудь съестное?

- Сейчас разогрею тебе жаркое, - встала я с места, - хочешь бутербродика с кабанятиной?

- Давай, - у Максима глаза загорелись, он большой любитель жирной пищи.

Я соорудила ему огромный сандвич, а сама тем временем горела любопытством.

- Что там с Мирославой? – не удержалась я, - ты расколол её?

- Молчит, как заправский партизан, - поморщился Макс, - даже адвоката не требует, молчит, словно воды в рот набрала. Вика, ответь мне на один вопрос.

- Что ещё за вопрос?

- Кто тебе сливает информацию о моих делах? Только ответь честно.

Апельсиновый сок, который я в это время потягивала из стакана через соломинку, попал мне не в то горло. Я надрывно закашлялась, и машинально выплюнула сок.

Выплюнула прямо на Максима, он с усмешкой отряхнулся, достал из шкафчика полотенце, вытерся, и сложил руки на столе.

- Очень интересная реакция, - склонил он голову на бок, - следовательно, я попал в яблочко.

- О чём ты говоришь? – так и взвилась я, - благодаря столь нелюбимому тобой гражданину Северскому я лишилась своего единственного осведомителя.