Ланселот на шпильках (СИ)

Алевтина Филипповна тут же дала им ребёнка, помогла всё оформить, и из больницы женщина уже вернулась с малышкой.

Началось всё с того момента, когда Авдотья Макаровна решила искупать дочку, и заметила у неё на боку татуировку.

Изумлению женщины не было предела, и она пошла к

Алевтине Филипповне, чтобы прояснить ситуацию.

- Да я не имею понятия, откуда у неё татуировка, - растерянно проговорила Алевтина Филипповна, - сдавая детей в приют, у нас можно не сообщать никаких координат. Просто приносишь ребёнка, кладёшь перед дверью, звонишь, и быстро уходишь. Правда, при девочке была метрика, родители, Иванов Иван Иванович, и Иванова Мария Сергеевна. Если ребёнок с метрикой, мы оставляем ему имя, данное родителями, как и в данном случае.

- Но у неё крест на шее был надет, - продолжала упорствовать Авдотья Макаровна, - причём крест не православный, католический. Наверное, её сразу окрестили, только крестик неправильный купили.

- Я не видела креста, - покачала головой Алевтина Филипповна.

- Она была в пелёнках, наверное, ты не успела раздеть малышку?

- Как её принесли, тут же Василий прибежал, и я отдала ему девочку, - пожала плечами директор приюта.

Так Авдотья Макаровна ничего от неё и не добилась, но девочка оказалась особенная, и это всем было видно.

Все дети в их семье трудоголики, а Мирослава стремилась к умственной работе. Она много читала, единственная из всех детей, кто окончил школу, и мечтала продолжить образование.

Но Василий Иванович был категорически против, он запретил девочке даже думать о дальнейшем образовании, считая, что оно ей не понадобиться.

Но девочка была очень упрямой, и делала всё по-своему, ни с

кем не считаясь. Она такой хай подняла, когда Василий Иванович не хотел, чтобы она одиннадцатилетку заканчивала. Считал, что и девяти достаточно, но она была упрямой и упорной, и добилась своего. Она умела добиваться, а соседи головой качали, глядя на красивую девочку, с годами делающуюся только ещё краше, и очень строптивую.

Больше всего Авдотья Макаровна боялась, что Слава спросит про татуировку, но та и не заикалась.

Школу Слава окончила на отлично, а потом к ним прибежала любопытная соседка Зинаида, и доложила, что видела Мирославу, садившуюся в машину к какому-то парню.

Изумлению Симоновых не было предела, потом они впали в ярость. Вернее, в ярость впал Василий Иванович, а Авдотья Макаровна здорово расстроилась. Она очень любит свою дочку, хоть она ей и не родная.

Когда Мирослава пришла домой, на неё обрушился скандал, отец вышел из себя, и для острастки ударил Мирославу.

- Да ты малолетняя проститутка, - заорал он не своим голосом, - немедленно пойдёшь матери в церкви помогать!

- И не подумаю! – заорала в ответ Мирослава, - я вообще поеду в Москву, искать своих настоящих родителей!

- Что ты сказала? – переспросил Василий Иванович свистящим

голосом, а Авдотья Макаровна схватилась за сердце. Именно этого она больше всего боялась.

- Я знаю всю правду, - холодным тоном сказала Мирослава, - что я не ваша дочь, что вы меня взяли из приюта. Я давно об этом знала, меня и татуировка удивила, и явное отличие от вас. Конечно, можно было предположить, что на мне сбой случился, но зачем вы мне татушку накололи? К тому же татуировку дорого наколоть, а вы деньги никогда ни на что лишнее не выбрасываете. Когда я соображать стала, пошла в приют, и в лоб спросила Алевтину Филипповну, не удочеряли ли вы меня? Довольно! Я уезжаю в Москву, один человек мне поможет. Я найду своих родителей, и спрошу у них, почему они от меня отказались, - и она пулей вылетела из дома, и больше они её не видели.

- Она по жизни бунтарка, - сжала пальцами виски Авдотья Макаровна, - но она моя младшая дочка, хоть и названная, но я её очень люблю. Вы ей поможете? – она смотрела на меня с дикой надеждой в глазах.

- Обязательно, - поспешила заверить я, - я обязательно ей помогу.

- Передайте ей крестик, - вдруг сказала она, - это принадлежало её родителям, - она вынула из кармана довольно массивный крестик, без распятия, но очень красивый.

- Хорошо, - я взяла вещицу, - я обязательно передам. Скажите, а где этот приют?

- Он в соседнем городке, - со вздохом сказала Авдотья Макаровна, и вернулась за стойку.

Я сделала было несколько шагов, и повернула обратно.

- Извините, а у вас тут никакой литературы для детей не продают? – спросила вдруг я, - хочу дочери дать почитать, только что-нибудь для её возраста.