Лара. Нерассказанная история любви, вдохновившая на создание «Доктора Живаго»

Борис прежде уже просил Жозефину и Лидию послать рукопись русскому эмигранту еврейского происхождения, другу Боура и Берлина, Георгию Каткову. Когда в следующем месяце Катков побывал у Пастернака в Переделкине, Борис просил его позаботиться о переводе и публикации книги в Англии. Катков упомянул, что стихи из «Живаго» представляют собой значительную трудность для переводчика, и предложил для решения этой задачи Владимира Набокова. «Ничего не получится,[444] – возразил Борис. – Он слишком ревниво относится к моему положению в нашей стране, чтобы сделать все как следует». Набокова явно злило то, что на Западе его сравнивают с Пастернаком. Оба они одновременно создали в высшей степени успешные и скандальные книги. «Лолита» была опубликована в 1955 году, «Доктор Живаго» вышел на два года позднее – и оттеснил ее с вершины американского списка бестселлеров. В 1958 году Набоков отказался[445] дать критический отзыв на «Доктора Живаго», утверждая, что отзыв вышел бы «сокрушительным», а в 1960 году назвал роман «скверно написанным». «Доктор Живаго» – жалкая вещь,[446] – язвительно говорил Набоков, – неуклюжая, банальная и мелодраматическая, с избитыми положениями, сладострастными адвокатами, неправдоподобными девушками, романтическими разбойниками и банальными совпадениями…» Мало того, он использовал еще один «запрещенный прием», утверждая, что роман, должно быть, написала возлюбленная Пастернака.

Катков обратился к протеже Исайи Берлина, Максу Хейуорду, одаренному лингвисту и оксфордскому исследователю, который работал переводчиком в британском посольстве в Москве. Он владел языком настолько хорошо, что знакомившиеся с ним русские думали, что это его родной язык, хотя его семья была родом из Йоркшира. Чтобы ускорить процесс, Хейуорду помогала с переводом Маня Харари, соосновательница издательства Harvill Press, подразделения лондонского издательского дома Collins. Представительница богатого санкт-петербургского рода, Харари эмигрировала в Англию вместе с семьей во время Первой мировой войны. Впоследствии, после смерти Бориса, она стала стойкой защитницей и союзницей Ольги.

8 июля 1957 года[447] Харари писала Марку Бонэм-Картеру, издателю Collins: «Я написала Максу Хейуорду, чтобы попытаться выяснить, в каком состоянии придет к нам перевод, и подробнее расспросить о нем. Я определенно не думаю, что он выдаст просто черновик. Но полагаю, что кому-то придется просматривать то, что он будет сдавать, и на данном этапе трудно судить, насколько это будет нуждаться в шлифовке». Харари написала Хейуорду, что Collins готов подписать с ним контракт на перевод, поскольку издательство уже почти завершило переговоры с Фельтринелли. После озвучивания гонорара, который издательство ему предлагало – две гинеи за тысячу слов «как минимум», – Харари углублялась в технические трудности перевода книги: собрание стихотворений Живаго представляло собой настоящую головную боль для переводчика:

«Что касается стихов[448] – я еще не подобралась ни к одному и не представляю, как это сделать, пока не будут готовы транскрипции. Однажды попыталась сама транскрибировать одно стихотворение и поняла, насколько это ужасно трудно. Полагаю, идеальным решением было бы, чтобы вы транскрибировали стихи и привлекли поэтов, например, Одена и некоторых других, чтобы те внесли завершающие штрихи (за исключением некоторых, которые лучше полностью предоставить Боура). Но нам меньше всего нужно задерживать вас в переводе прозы: чем раньше будет готова книга, тем лучше.

Так что мы должны найти другое решение. Может быть, что-то переведет Катков? Это, кстати, стало бы способом что-то заплатить ему за его долю работы над книгой – которую в ином случае было бы трудно определить».

Харари и Хейуорд поочередно переводили главы романа, состоящего из 160 000 слов, затем проверяли работу друг друга. «Макс прочитывал страницу[449] по-русски, а потом писал ее по-английски, больше не глядя в текст… затем оба переводчика устраивали перекрестную проверку и сверяли объединенную версию с оригиналом».

23 июля 1957 года Харари писала Бонэм-Картеру: «Что касается стихов[450] в конце книги, Макс предлагает выпустить их, и я, должна сказать, склонна с ним согласиться. Проблема – найти подходящих переводчиков, да так, чтобы не оскорбить Боура, и завершить все это за разумное время, – кажется гигантской, а роман способен прекрасно стоять на собственных ногах и без стихов, которые всегда можно опубликовать отдельно, если успех романа породит такую потребность. Но самое неотложное – это опубликовать роман как можно скорее».

«Доктор Живаго» был опубликован в Англии в сентябре следующего года вместе с собранием стихов Живаго. Оксфордские мастера воздали Пастернаку должное, впечатляюще выдержав непростое испытание – перевод стихов «Юрия Живаго» на английский.