Ларин Петр и фабрика волшебства

Инга Акулова смотрела на сверкающий колпачок. Когда пальцы уже готовы были взять авторучку, та вдруг дёрнулась, отодвинувшись сантиметров на пять.

Учитель взглянул, ничего не понимая, затем потянулся к авторучке. Та опять дёрнулась в сторону. Инга сосредоточенно смотрела на неё.

Семернёв с Морозовым и остальные восемь учеников наблюдали за происходящим. Шутить с преподавателем считалось дурным тоном, и дети не позволяли себе этого. Ведь преподаватели математики, физики, химии, литературы были обыкновенными людьми, не наделёнными сверхъестественными способностями.

Учитель испуганно глянул на учеников, попытался схватить авторучку, но та упала на пол. Он наклонился, чтобы её поднять. Инга Акулова и её соседка Лиза подались вперёд, чтобы наблюдать за учителем математики.

Наконец учитель поднял авторучку. Дунул на неё, снял колпачок. Инга Акулова, ничего не подозревая, стала садиться. Стул дёрнулся, выскользнул из-под неё, причём абсолютно беззвучно. Инга взмахнула руками и села на пол.

Семернёв засмеялся первым. За ним Лёвка, а потом и все остальные.

— Это ты? Ты? — зло сверкая глазами, кричала Инга Акулова, глядя то на Семернёва, то на Лёвку.

— Но ты первая начала!

Инга, даже не спросив разрешения у учителя, выскочила из класса. Лицо у неё было красное, как праздничный воздушный шарик.

— А тебе, Лиза, — Лёвка толкнул в спину Лизу, — мало не покажется, если ей потакать станешь.

— Ребята, ребята, а я при чём? — забормотала девчонка.

— Ну, ты тоже хорош! Такое придумал! — пробурчал Семернёв Лёвке на ухо.

— Пусть знает наши порядки.

— Она же голову могла разбить!

— Я за этим следил, напрасно волнуешься.

Учитель математики раздал тетради. У Семернёва с Морозовым ошибок не было, а вот у Лизы задача была решена неправильно. Вместо двух задач на дом ей задали четыре.

Лёвка довольно потирал руки.

— Так тебе и надо! Ты не Лиза, а Подлиза.

Девочка показала язык и погрозила кулаком.

— А я знаешь, что, Морозов, сделаю…

— Что?

— Я на вас директрисе пожалуюсь.

— Давай, беги, — крикнул Семернёв. — Ей только это и надо. Тогда учти, с тобой все разговаривать перестанут.

— Подумаешь!

С приходом новенькой среди ребят начался раздор.

В кабинете Светланы Катионовны вовсю хозяйничала Элеонора Аркадьевна. Вместо красивых, нежных цветов, украшавших подоконники кабинетов, появились горшочки из чёрной глины с шарами кактусов и незнакомыми растениями. Картины с облаками, летящими по синему небу, и морскими волнами тоже были сняты со стен. Лишь гвоздики напоминали о том, что ещё совсем недавно вот здесь, в простенке между окнами, был морской пейзаж, а рядом — небо. Вместо штор на окнах появились жалюзи и тяжёлые чёрные шторы от потолка до пола.

— Она, наверное, и мебель выкрасит в чёрный цвет, — пробурчал Ларин, садясь на своё место.

Все были недовольны изменением интерьера. Ребята переживали за свою любимую Светлану Катионовну.

— Надо будет её цветы забрать, — сказала Туманова, обращаясь к Тарасу Ващенко.

Зазвенел звонок Его звук как-то непривычно сотрясал воздух, и сразу же хотелось чихать. Дверь кабинета распахнулась, и вошла Элеонора Аркадьевна, огромная, в шляпе и тёмных очках. Не здороваясь, она поставила на стол что-то довольно громоздкое, похожее на большую коробку, только на коробку была накинута тёмная ткань.

— Ну, здравствуйте, — наконец сказала Элеонора Аркадьевна и как можно приветливее улыбнулась. Её глаза закрывали солнцезащитные очки, и поэтому оценить искренность улыбки было невозможно. — Давайте знакомиться поближе.

Учительница раскрыла классный журнал и ярко накрашенным ногтем принялась водить по строчкам, называя фамилии учеников. Дошла очередь до Ларина. Он поднялся. Элеонора Аркадьевна с полминуты смотрела на него сквозь тёмные стёкла и тихо прошептала:

— Так вот ты какой, Ларин Пётр. А я почему-то представляла тебя другим. А ты ещё, оказывается, совсем маленький. И лоб у тебя не такой высокий, как мне представлялось. Садись, — махнула она пухлой рукой.

Ларин сел.

— А чего это она на тебя так долго смотрела? — поинтересовалась Туманова.

— Я бы и сам хотел знать.

— Мымра какая-то! — буркнула Туманова.

— Злата Грубер, — прозвучала фамилия новенькой девочки.

Та быстро вскочила со своего места.

— Очень приятно. Надеюсь, ты уже познакомилась с ребятами?

— Да, — сказала Злата.

— Судя по оценкам, вы все учились очень хорошо, кто-то лучше, кто-то чуть хуже, — ласково заговорила Элеонора Аркадьевна.

«Почему ей директриса не сделала замечание? Вырядилась, как на дискотеку. Вся сверкает, переливается. Шляпа дурацкая, очки, украшений два вагона», — подумала Софья.

— Кто из вас может сказать, что находится здесь? — пухлая ладонь Элеоноры Аркадьевны легла на предмет, скрытый под чёрной тканью. — Hv, думаем, думаем. Не кричать, поднимайте руки.

Все сидели молча.

— Может, новенькая ответит? Злата Грубер, как ты думаешь, что здесь находится?

Толстые пальцы в многочисленных перстнях Элеоноры Аркадьевны зашевелились. Странно смотрелась рука, лежащая поверх чёрной ткани. Казалось, она существует отдельно от хозяйки.