Ларин Петр и машина времени

— А я домой уже не успею заехать переодеться, мы с Наташкой вечером в гости идём к этим её скучнягам родственникам, надо прилично (на этом месте Александр скривил забавную рожицу) выглядеть.

— С какой Наташкой? — ситуация пугала Петра всё больше. В своём ли он уме?

— С моей Наташкой! Ты что, волшебник? Что-то ты совсем у меня заучился.

— Это ты заучился… — Пётр глотал воздух.

— Ия заучился. Ничего не сделаешь, выпускной год. Все же хочу свой банковский колледж без средних баллов закончить. Ну, будь здоров.

Сунув брату руку, Александр исчез за дверью. И тут на лестнице, ведущей в мансарду, появился ещё один персонаж. Как и Пётр, этот персонаж только что проснулся. Точнее, не совсем проснулся.

Облако кружев, пахнущее тонкой ненавязчивой парфюмерией, двигалось на него. Волна шелковистых волос окутала его лицо, щекоча ноздри; затем он ощутил на своей щеке приятное касание женских губ и в самое ухо ему нежный, хотя и не юный, голос проворковал:

— Доброе утро, солнышко. Извини, вчера я поздно приехала, после показа был грандиозный банкет, там ведь в основном вопросы у нас и решаются. Я тихонько проскользнула в спальню и уже не стала к вам заходить.

Облако проследовало в глубь кухни.

— Погрели себе что-нибудь? Сделали бы тосты, микроволновка же есть. А где Гражина? Тоже убежала? А ты? Или у вас с Соней планы поменялись? Наверное, она звонила тебе, я слышала сквозь сон звонки, Гражина снимала трубку. Ты её застал? Или ты встал только что? Ты уже поел? Нет? Остыло же всё, давай я тебе лучше бутерброды свежие запеку…

Эта манера говорить сразу обо всех вещах и задавать огромное количество вопросов, не дожидаясь ответов, наконец, объяснила Петру, кого он видит перед собой.

— Эльза? Тётя Эльза? Ты… Вы… Вы такая красивая! И вы… Вы не пьёте?

Тётя Эльза нахмурилась:

— Знаешь, дружок, если бы вчера после показа я нализалась так, как четыре года назад, когда эти сволочи изничтожили мою коллекцию, ты бы услышал, как я возвращаюсь домой. И с чего это ты взял, что я должна была вчера напиться в дрезину?

Пётр догадался, что спрашивать тётею Эльзу о том, нет ли у неё проблем со спиртным, было бы не только нелепо, но и небезопасно, — похоже, что даже в новой своей ипостаси тётя Эльза не перестала трястись над своими чадами, и, продолжи Пётр расспросы, она, чего доброго, заставит его мерить температуру.

Первым делом следовало выяснить, что ещё так грандиозно изменилось в жизни семьи Спасакукоцких со вчерашнего вечера, помимо новой мебели в доме, идеальной фигуры тёти Эльзы, которая, как начал догадываться Пётр, сделала в прошедшие годы карьеру дизайнера-модельера, и неожиданной «продвинутости» Гражины и Александра. Для начала Пётр решил подробнее расспросить тётю Эльзу о её вчерашних успехах, но тут появился персонаж, увидеть которого в домике Спасакукоцких Пётр рассчитывал меньше всего. Кто-то резко натиснул на кнопку электрического звонка, и на тётино звонкое «Не заперто!» раздалось не менее звонкое «Здравствуйте!» из прихожей. Секунду спустя на пороге кухни появилась… Соня Туманова. Одетая по-походному, она вытащила из ушей наушники и, отложив плейер на тумбочку, деловито кивнула Петру и улыбнулась тёте Эльзе самой обворожительной из своих улыбок:

— Здравствуйте. Мы с отцом вчера смотрели финал по телевизору. Папа просил передать вам свои восторги.

Как бы удостоверивая слова девочки, с улицы пронзительно просигналили. Тётя Эльза подошла к раскрытому окну и помахала не кому иному, как отцу Сони Тумановой, доставившему дочь к домику Спасакукоцких. Тот сигналил тёте Эльзе и махал рукой в качестве приветствия.

— Уже едете? Не позавтракаешь с Петром?

Несмотря на протестующие жесты Сони, тётя поставила на стол ещё одну тарелку и, усадив Соню, принялась делать бутерброды, складывая их в нарядный пластиковый контейнер. Закончив, она протянула его Соне, и та запихнула его в свой рюкзачок. Всё это время тётя Эльза и Соня болтали об альтернативной моде так, как будто они были едва ли не старыми приятельницами. Ничего не понимающий Пётр пытался взять в толк, откуда у тёти Эльзы взялось вдруг такое благорасположение к Соне, которую ещё вчера она считала невоспитанной и бесцеремонной девицей.

— Может быть, всё же приехать за вами вечером? Вдруг вы опоздаете на последнюю электричку? И потом, ведь столько людей будет на этом вашем фестивале, вы же можете не втиснуться в вагон.

Всё это тётя Эльза говорила скорее из вежливости, так как Соня категорически замотала головой:

— Нет, что вы, там будут ещё какие-нибудь наши знакомые. Гражина ведь тоже поедет со своими ребятами, так что возвращаться будет очень даже весело.

Заскрипела лестница, и в кухне появился отец семейства «дядя Жорж». Его помятое, уставшее выражение лица свидетельствовало о бессонной ночи, на что тётя Эльза не замедлила ему указать:

— Ты постоянно работаешь. Ты всегда только работаешь, у нас выходные — самые рабочие дни, потому что никто не беспокоит по телефону, и мы сутки с тобой сидим, уткнувшись в мониторы. Так нельзя! Давай хотя бы выберемся вечером на прогулку…