Ларин Петр и волшебное зеркало

Капитан Раймонд тем временем продолжал свою смертельно опасную игру с двумя бронированными чудищами. Голос у него охрип, и Пётр видел, что капитан выбивается из последних сил. Он всё чаще умолкал, силясь подобрать рифму к нужному слову, но и в такие моменты судно не оставалось без управления: примостившийся на колонке разбитого корабельного оракула Свисток помогал капитану, высвистывая команды, которым «Каракатица» повиновалась так же послушно, как и заклинаниям своего хозяина. Дудка Трёпа не отставала от своего медного приятеля, один за другим создавая миражи, то и дело сбивавшие железные корабли с курса. Наконец катера гвардейцев взяли «Каракатицу» в стальные клещи и устремились ей наперерез с двух сторон. Капитан Раймонд увеличил скорость, но тщетно: даже не очень сведущий в морском деле Пётр видел, что все три корабля встретятся в одной точке, в результате чего от «Каракатицы» останется только груда обломков.

За мгновение до того, как это должно было случиться, капитан Раймонд сиплым голосом выкрикнул заклинание, и «Каракатица» встала как вкопанная, зарывшись носом в воду. Железные корабли проскочили мимо и, столкнувшись на полном ходу, исчезли в огненном облаке чудовищного взрыва. К небу поднялся огромный столб воды и дыма, сверху дождём посыпались железные обломки и дохлая рыба. Прямо под ноги Петру с жестяным лязгом упала похожая на пожарное ведро железная голова. Красные огоньки глаз уставились на него снизу вверх, внутри головы что-то захрипело, заскрежетало, и тягучий металлический голос неразборчиво произнёс:

— Уххх-ничтожить… всехххх…

Пётр пинком сбросил заражённую радиацией железку в море и, отобрав у Трёпа простреленный бурдюк, окатил мостик остатками чистой воды. «Каракатица» замедлила ход и остановилась. Капитан Раймонд утёр пот со лба трясущейся рукой и медленно сел прямо на палубу, рядом с истекающим кровью одноглазым гномом.

— Вот и всё, коротышка, — сказал он и привалился спиной к перилам мостика. — Мы с ними разделались. Жаль, что ты не видел самого интересного. Дюжина железных лоханей! Рассказать кому-нибудь — не поверят, засмеют…

Гном повернул к нему бледное, осунувшееся лицо и оскалил длинные зубы в свирепой улыбке, похожей на гримасу. Говорить он не мог, но капитан Раймонд не нуждался в другом ответе.

— Да-да, приятель, — сказал он, — мы задали им перцу.

В это время из «вороньего гнезда» на верхушке мачты раздался голос вперёдсмотрящего:

— Железные корабли! Со стороны Драконьего Зуба ещё шесть железных кораблей! Они приближаются!

— Ад и дьяволы! — простонал капитан Раймонд. — Это кончится когда-нибудь или нет?

— Кончится, — захлёбываясь кровью, прохрипел одноглазый гном. — Уже скоро. Как только они нас догонят.

— Это мы ещё посмотрим, — с трудом поднимаясь на ноги, возразил капитан. — Ну что же, господин волшебник, вы — наша последняя на…

Он не договорил, заметив, что обращается к пустому месту: Властимир Могучий исчез так же неожиданно, как появился, и никто не заметил, когда и как это произошло.

ГЛАВА 21

Поражение, ставшее победой. Тихая ночь. Особенности островного письма. Капитанский ром. Взрослые повсюду одинаковы! Откуда приходят железноголовые. Рисковать лучше в одиночку. Украденная шлюпка.

— Вот и всё, — повторил капитан Раймонд, но уже с другим выражением. — Это как с крысами: сколько ни гоняй их с корабля, какие заклинания ни читай над их проклятыми норами, этих тварей только делается больше. Ну что, юнга, — обратился он к Петру, — не страшно тебе?

— Не знаю, — честно ответил Пётр. Он чувствовал себя усталым и опустошённым, а главное, никак не мог до конца поверить в то, что надежды больше нет.

— Значит, не страшно, — сказал капитан. — Ну и правильно. Если после этой заварушки в живых останется хоть кто-то, чтобы рассказать, что тут было, о нас с тобой сложат легенды. Эй, свистульки! — обратился он к Свистку и Дудке, которые, обнявшись, сидели на перилах мостика. — Когда нас утопят, двигайтесь курсом норд-норд-ост — хотите, вплавь, а хотите, пешком, по дну. Рано или поздно доберётесь до Южного Архипелага. Поднимитесь на борт любого китобоя или вольного торговца и расскажите капитану, что мы дорого продали свои жизни.

Дудка всхлипнула, а Свисток свирепо вытаращил на капитана чёрные бусинки своих глаз.

— Как не совестно? — возмутился он. — Смотрите, до чего вы довели это несчастное создание! — Он заботливо обнял Дудку и погладил её по голове медной лапкой. — Не плачьте, моя дорогая, капитан просто неудачно пошутил. Сейчас он покажет этим ржавым болванам, что такое настоящий морской волк!

— Пожалуй, я уже показал всё, что мог, — пробормотал капитан. — У меня в запасе не осталось ни одного трюка… Да у меня уже язык не ворочается!

— Для человека, у которого не ворочается язык, ты слишком много болтаешь, — сварливо заявил Свисток. — Раз уж всё равно открываешь рот, мог бы произнести что-то умное!

Готовую завязаться перебранку прервал вперёдсмотрящий.

— С корабля морских пиявок сигналят, что у них вышел запас камней! — крикнул он с мачты.