Ласка скорпиона

И чертовски приятно было сознавать, что Рене, хотя и была на каблуках, все равно уступала ей в росте. Ева призвала на помощь опыт Соммерсета и попыталась взглянуть на Рене сверху вниз.

– Да кем, черт побери, ты себя возомнила? Являешься в мой отдел, угрожаешь мне, оскорбляешь моих людей… Думаешь, если ты любимица Центрального управления, это дает тебе право являться сюда и набрасываться на меня? Да еще и в такой день! Сука ты, я вчера потеряла одного из своих людей, а ты хочешь рассуждать об уважении? Ну и где, черт возьми, твое уважение?

– Закончила? – любезно спросила Ева. – Или хочешь еще что-то сказать?

– Ты мне не нравишься.

– Сейчас заплачу от огорчения.

– Мне не нравится твое хамское поведение, твое вмешательство, твоя привычка силой вламываться сюда и подрывать мой авторитет. Не только ты одна можешь подать официальную жалобу.

– Хочешь жаловаться? – спросила Ева. – Валяй. Я думаю, мы обе знаем, особенно с тех пор, как папочка больше не занимает кресло, кому больше поверят. Да, кстати, о твоем отце… – Ева бросила взгляд на портрет. – Приятно было с ним познакомиться этим утром.

– Да пошла ты!

На этот раз Ева не стала сдерживаться и откровенно расхохоталась.

– Ну надо же! Я прямо спать не буду. И что теперь? Будем состязаться, кто дальше плюнет, или, может, к делу перейдем?

– Я уже и без того потратила на тебя слишком много времени.

– Смотри-ка ты: я могу сказать о тебе то же самое. Вообще-то у меня принцип – делать мою работу, даже если она раздражает. Я здесь по поводу Гарнета. Вижу, тебя уже проинформировали о его смерти, раз уж ты вырядилась в черное. Между прочим, шикарный костюмчик.

– Я не оставлю без внимания твой сарказм и неуважение к павшему офицеру. Я подам жалобу куда надо. – И Рене бросила на Еву уничтожающий взгляд, лишь подвигнувший ее на новый приступ красноречия.

– Подавай куда надо хоть свою задницу. Но сперва надо еще установить, пал ли он при исполнении своих обязанностей. Похоже, как раз наоборот: все об этом говорит. И это помимо того, что в момент смерти он был отстранен от работы. И не считая также того, что он стопроцентно потерял бы жетон и предстал бы перед судом по уголовному обвинению, если бы остался жив.

– Что за бред? Ты о чем?

– Ой, да ты что? Неужели ты не получила служебную записку? Брось, мы обе знаем, что ты ее получила. – Ева вынула из кармана диск и бросила его на стол Рене. – Это запись с камер наблюдения моего дома, на ней ясно видно, как Гарнет подстерегает меня у ворот дома, угрожает, бьет и наставляет на меня оружие с очевидным намерением. Твой подчиненный взбесился и вышел из-под контроля, Рене, и я не сомневаюсь, что этот факт ты недавно обсуждала со своим отцом. Неудивительно, что настроение у тебя такое паршивое.

– Что я обсуждала со своим отцом, тебя совершенно не касается.

– Совсем наоборот, ты сама позаботилась, чтобы это меня касалось. Ты пошла плакаться папочке на злобную Даллас, а теперь твои жалобы к тебе же и вернулись бумерангом. Вместо того чтобы призвать к порядку своего детектива, наказать его за неподобающее поведение, ты все сделала, чтобы замести скандал под ковер. А этот детектив, прекрасно сознавая, что ты не хочешь и не будешь его наказывать, пошел вразнос. До того докатился, что угрожал оружием товарищу по работе – причем незарегистрированным оружием. При этом он был под воздействием запрещенных психотропных веществ, и – я не сомневаюсь! – он был под их воздействием в момент смерти.

– Я…

– Я не закончила, – перебила Ева. – Если ты сейчас же не затребуешь выборочный тест на наркотики всей своей команды, это сделаю я. Оснований у меня достаточно.

– Ты хоть представляешь, как работает отдел наркотиков? – возмутилась Рене. – Гарнет в последние недели находился под страшным давлением. Он работал по наводке над делом Джеральди и зашел в тупик. Он старался снова взять след, оживить расследование, а тут вломилась ты и начала всех давить своим авторитетом.

– Не вижу связи. Каким образом мой приход к тебе по поводу твоего мертвого скунса мог подвигнуть Гарнета на злоупотребление наркотиками, на драку со мной и насильственную смерть?

– Он был на грани. Я прекрасно знала о его проблемах, обсуждала их с ним. Я предлагала ему взять отпуск, обратиться к психологу, а он просил дать ему еще время, еще пару недель – поработать над делом Джеральди. Я согласилась, дала ему время, и мне показалось, что он начал продвигаться, даже совладал со своими собственными проблемами, а тут явилась ты и настояла на его отстранении.