Ласковый убийца

— Прощайте, Зоя Григорьевна! Прощайте и простите меня, если сможете! Потому что в том, что случилось, есть и моя вина. Во всем этом есть наша общая вина. В том, что на улицах средь бела дня убивают лучших сыновей и дочерей нашей Родины, истинных патриотов. Да, это наша вина. Вина и беда. Зоя Григорьевна посвятила свою трудную и прекрасную жизнь борьбе: за то, чтобы страна встала наконец с колен и заняла достойное место в ряду великих держав. За то, чтобы общечеловеческие ценности стали наконец достоянием всего российского народа. И я считаю, что она победила в этой борьбе. Да, она победила! — возвысил голос Кольцов, и все вспомнили страшные кадры, обошедшие телепрограммы новостей: немолодая грузная женщина лежит в подъезде в луже собственной крови; неловко задрав на ступеньки полные ноги в лопнувших чулках. — Она победила! Потому что мы никогда ее не забудем. Но мы никогда не забудем и другое. Не забудем и не простим тому, чья подлая рука нажимала на курок. Не простим тому, в чьей голове созрел этот чудовищный план. И здесь, на этом месте, я клянусь, что вашим убийцам, Зоя Григорьевна, всем им воздастся по заслугам. Их найдут — а я в этом не сомневаюсь! — и покарают. Жестоко — так, как они того заслуживают. И я клянусь, Зоя Григорьевна, что доведу начатое вами дело до конца. Чего бы мне это ни стоило! Врагу нас не запугать! Я знаю, — Кольцов уставился прямо в камеру, — что тот, кто организовал это бесчеловечное преступление, меня сейчас слышит и видит. Так вот пусть он будет уверен: я не остановлюсь ни перед чем, чтобы изобличить убийцу. Я смогу это сделать, и сделаю это! Во имя нашей дружбы. Прощайте, Зоя Григорьевна! — он еще раз поцеловал покойной руку и сразу ушел, отворачиваясь от камер и смахивая, словно бы украдкой, невидимые слезы.

Через пару часов он улетел в Москву.

На следующее утро на Кольцова обрушился целый шквал звонков. Но первой — еще домой — ему позвонила Надя.

— Сережа, — сказала она, — я смотрела вчера твое выступление. Надеюсь, ты понимаешь, что делаешь?

— Не принимай меня за идиота, — довольно грубо отозвался он. — Я прекрасно понимаю, что делаю.

— Сережа, но ведь это опасно, — Надя явно волновалась за него. — Ты действительно знаешь убийц Новожиловой? И заказчиков убийства?

В ответ он только презрительно усмехнулся:

— Я все знаю. Понятно тебе?

— Хорошо, — ее тон изменился, стал более спокойным и деловым. — Тогда у меня есть одна просьба: я хочу взять у тебя интервью. Тема убийства Новожиловой сейчас самая горячая. Все журналисты хотят побеседовать с тобой, услышать сенсационные разоблачения. Если бы мне удалось сделать это первой, было бы здорово.

— Все хотят побеседовать со мной? — переспросил Кольцов.

— Да, — ответила Надя. — По крайней мере, я знаю как минимум двух телеведущих центральных каналов, которые не прочь заполучить тебя на передачу. Мы, конечно, конкуренты, но кое в чем помогаем друг другу. Всем, кто меня спрашивал, я дала номер твоего рабочего телефона. Оказала людям неоценимую услугу — когда-нибудь и они отплатят мне тем же. Не жалко — тем более, что я знаю домашний.

— А как ты объяснила, что знаешь мой рабочий телефон? — ехидно спросил Кольцов.

— Очень просто, — невозмутимо ответила Надя. — Если ты помнишь, я была первой, кто пригласил тебя в телевизионный эфир.

— Ха! Когда это было? — отмахнулся от нее Кольцов. — Хорошо. Давай договоримся так: если мне до обеда никто не позвонит, тогда я свяжусь с тобой. Идет? Без обид?

В трубке повисло молчание. После недолгой паузы Надя тихо произнесла:

— Ладно.

— Нет, ну правда, — стал объяснять ей Кольцов. — Ты же понимаешь, у вас маленькое телевидение, его мало кто смотрит. Мне нужна большая аудитория. Не сердись.

— Ладно, — повторила Надя. — Я буду ждать твоего звонка.

* * *

Кольцов не позвонил. Он принял предложение одного из крупных телеканалов сделать запись для вечерней передачи. Популярный ведущий

лично позвонил ему и, несколько раз извинившись, что отрывает от важных дел (кто его знает, этого Кольцова, вдруг взбрыкнет — лучше заранее облизать его с ног до головы), попросил приехать в телецентр и дать ответы на интересующие всех вопросы. Кольцов, с трудом сдерживая радостную дрожь в голосе, сделал вид, что раздумывает, а потом согласился.

Запись прошла успешно, и после вечернего выпуска новостей миллионы телезрителей смогли увидеть, как Сергей Иванович Кольцов, заикаясь, словно от волнения и раздувая ноздри — как будто от праведной злости, поведал миру о некоторых ужасных вещах.