Last Stardust (СИ)

Ты всегда такой сильный, подумал Юра. Как же с вами с такими тяжело — когда реально хочешь поддержать, дать понять, что ты рядом, что бы там ни было, а как подойти, подступиться — неизвестно. И молчание ваше пугает больше, чем даже самые обидные слова, потому что никогда не знаешь, что за ним кроется.

— Бек, — Юра вытащил одну руку из-под подушки и прижал ее пухлый бок ладонью, подпихивая под щеку.

— Да?

— Почему ты тогда… ну, год назад не захотел, чтобы я приехал?

Отабек вздохнул, снова перевернулся на спину. Юра лежал и смотрел. Глаза полностью привыкли к темноте и теперь различали чуть больше, чем раньше.

— Я хотел, — после короткого молчания ответил Отабек. — Но я это понял только позже. Я тогда был не в себе. И чего я точно не хотел — так это чтобы это совершенно незаслуженно отразилось на тебе.

— Я бы это понял, — горячо возразил Юра. — Я бы все понял, не стал бы тебя ни в чем упрекать. Да и разве можно это в такой ситуации?

— Ты — да. Ты бы понял. Но я бы себе потом этого не простил, — сказал Отабек. Совсем тихо, Юра едва разобрал его слова.

Внутри опять что-то болезненно натянулось. Руку, которая все еще лежала под подушкой, мелко закололо, и Юра перевернулся, запутавшись в одеяле, а потом поднялся и сел на край матраса. По босым ногам прошелся охлажденный кондиционером воздух.

— Покурим? — Юра ощупал карманы домашних штанов на предмет сигарет, потом вспомнил, что с приезда из Киото так и не вынимал их из рюкзака.

— Вредно, Юр, — сказал Отабек, но из-под одеяла вылез, тоже сел, похрустел руками.

— Да по фиг, — Юра притянул к себе так и не разобранный рюкзак, притулившийся у изножья кровати, открыл боковой карман с брелком кота на замке и выудил оттуда уже измятую пачку.

На балконе, по сравнению с комнатой, было жарко. В воздухе витал уже привычный ночной запах влаги и остывающего после изнурительного летнего пекла асфальта. Обгрызенный кусок луны лениво плавал в темно-синем мареве.

Юра повел плечами, разминая шею, облокотился на парапет. Услышал, как открылась и с тихим глухим звуком закрылась балконная дверь. Отабек встал рядом, и Юра молча протянул ему раскрытую пачку. Чиркнул зажигалкой, затянулся дымом, передал зажигалку, не глядя. Потом опустил голову — волосы прокатились кончиками по спине, ссыпались по сторонам лица.

Сбоку щелкнула зажигалка. Отабек выдохнул дым, и Юра, смотревший строго перед собой, увидел сизое облачко, которое почти сразу растаяло в темноте.

— Я тогда очень за тебя переживал, — тихо сказал Юра и снова затянулся дымом. — Мне было сложно находиться так далеко от тебя. Знать, что тебе плохо, и при этом абсолютно, совершенно не находить способа помочь. Меня просто наизнанку вытряхивало от этого.

Отабек помолчал. Юра слышал тихий треск, с которым тлела его сигарета.

— Прости. Я не хотел, чтобы ты так себя чувствовал.

Юра подался вперед и ткнулся головой в собственные перекрещенные запястья. Стиснул зубы, подождал, пока поднявшийся опять откуда-то снизу, из живота горячий поток поутихнет.

— Пожалуйста, перестань, — спокойно попросил он. — Не тебе здесь извиняться. Я знаю, что ты сильный. Просто человек-скала какой-то, мне бы такую выдержку. Но это же не значит, что тебе не бывает больно или страшно.

— Конечно, бывает, Юр.

— И разве тебе не хочется в такие минуты, чтобы кто-то был рядом с тобой? Не обязательно говорил что-то или делал, просто был. Под боком. В кого можно просто уткнуться и помолчать, — шепотом спросил Юра, и ему все равно показалось, что эти слова прозвучали громко и повисли в воздухе рядом с рассеивающимся сигаретным дымом.

— Хочется, — ответил Отабек, и Юра поднял и чуть повернул голову, вскользь глядя на него, потому что ему послышалось что-то странное в его голосе.

— Хорошо, что хотя бы хочется, — Юра снова затянулся сигаретой. — Надеюсь, кто-то сможет сделать это так, как тебе нужно. Правда.

— Юр…

— Это был не сарказм! — заверил его Юра, сгибаясь и прижимаясь грудью к своим локтям на парапете. Рука с тлевшей сигаретой в пальцах безвольно повисла, как плеть.

— Я тебе всегда доверял и буду доверять, если ты это позволишь. То, что тебя тогда не было физически рядом, не значит, что ты не помогал мне, — сказал Отабек, и Юра с трудом проглотил вставший в горле от этих слов ком.

— Как?

— Ты всегда меня удивлял. С самого детства, помнишь? Ты очень сильный. Кто бы ни говорил об обратном, не слушай. Я знал, что ты у меня был. Знал, что, когда я смогу здраво мыслить, ты будешь рядом. Позволить себе срываться на тебе ни за что, делать тебе больно своим видом и поведением, я не мог и не собирался. Но чувства к тебе мне тогда очень помогли. Всегда помогали.

Юра потер тыльной стороной руки нос, из которого вдруг потекло, завесился еще больше волосами. Нужно было что-то сказать, но слова застряли в горле и ворочались там, как угли в жаровне. Он сбил ногтем уголь с сигареты и, нагнувшись, положил окурок рядом с парапетом. Утром выбросит.