Last Stardust (СИ)

Сердце зачастило, стало жарко, и Юра подергал себя за воротник футболки, подул за шиворот. Значила ли любовь к другому человеку, что нужно обязательно быть рядом, обязательно встречаться или как там это называлось? Или можно было любить тихо, не говоря об этом, на расстоянии? Уйти в тень, как говорил тогда в синкансэне Витя, рассуждая о заботе.

Юра сквозь пар, поднимавшийся из кружки, снова посмотрел на Отабека.

Есть ли у любви срок годности?

Комментарий к 4.2. Минами-Сэндзю

[1] Катакана - японская азбука, которой записывают заимствованные слова, некоторые названия и иностранные имена.

========== 4.3. Одайба ==========

Комментарий к 4.3. Одайба

Loren Allred – Never Enough

Дорогие мои, я очень редко о чем-то вас так настойчиво прошу, но эту песню, пожалуйста, послушайте обязательно!

“Towers of gold are still too little,

These hands could hold the world but it’ll

Never be enough!

Never be enough

For me”

Акихабару Юра не любил за странную разношерстную толпу, которая сновала из одного угла улицы в другой (а это целый перекресток в минутный светофор) по совершенно непонятной траектории. Попадались и обычные японцы, спешившие на работу, и странные чудики, готовые провести в этом районе целый день, бродя по многоэтажным торговым центрам и затариваясь всем, что плохо лежит, и туристы с круглыми глазами и вязанками пакетов в руках, и девушки-косплеерши в коротеньких юбочках. Они впихивали в руки рекламные листовки, в которых Юра хорошо, если понимал два-три иероглифа, но все равно брал — из вежливости к тяжелому промоутерскому труду.

Встречались и целые коридоры и залы с выходами прямо на улицу, заполненные полумраком с проблесками клубного света, где играли в видеоигры. Одни спины торчали, как будто все эти откровенные задроты обиделись на реальный мир и окончательно утопали в виртуальный.

Может, и правильно сделали, думал Юра, рассматривая футуристические здания, выстроенные и выкрашенные явно под лозунгом “я художник — я так вижу”.

Будучи на соревнованиях в Токио, он как-то поехал погулять в Акихабару. Как же прибыть в Японию и даже не взглянуть на весь этот прогресс, который буквально выпирал в этом районе на каждом углу? С ним еще тогда Лилия увязалась, сделав подарок и отменив вправление мозгов после короткой программы в обмен на прогулку с ней по магазинам. Оказалось, что шопинг она не любила так же, как и Юра, поэтому в тот раз он легко отделался тремя торговыми центрами и то, казалось, для галочки, потому что ничего, кроме навороченных часов, Барановская не купила. И те были мужскими. Юру терзали смутные сомнения, но спрашивать у раздраженной суматохой и случайным заходом по незнанию в секс-шоп Лилии он тогда ничего не стал. Увидел часы у Якова на запястье на банкете, и все вопросы отпали сами собой.

Компания в восемь человек на улицах Акихабары — это много. Это невыносимо, преступно много. В этом Юра убедился, когда потерялись Гоша и Мила. Понять, куда они делись, было невозможно — с тротуара можно было зайти в какой угодно магазин, подняться по наружной лестнице на какой-нибудь этаж торгового центра или просто свернуть в проулок. Дороги путались и, несмотря на пестроту, казались одинаковыми, как черные носки после стирки.

После широкого перекрестка, по которому в обоих направлениях двигалась четкая прямоугольная толпа, как на построениях в китайской армии, не досчитались Отабека. Но он хоть молодец — предупредил Виктора, что зайдет в магазин фототехники, мол, не ждите, найдемся. Ну правильно, кому что, подумал Юра. Кто-то играет здесь в пулялки, кто-то тащится за анимешными приколами — вон их сколько, некоторых огромных кукол Юра искренне пугался, чего они так смотрят-то, как будто им иголку в причинное место воткнули? — кому-то подавай сексуальные утехи (нет, на этот раз они пройдут мимо того секс-шопа, Юру не проведешь), а Отабеку вот пожалуйста — крутые фотики и объективы. Нет, все же хорошо, что не резиновую женщину с отверстием для… кхм. Даже двумя. Лилия за такие познания в прошлый раз треснула Юру по макушке коробкой с купленными часами. Так разве виноват он был в том, что на этаж с этими куклами его пустили, а ее — нет. “Men only”, гласила табличка на неприметной металлической двери. Может, Юра вообще подумал, что это туалет, но Барановская была несгибаема.

Предавшись воспоминаниям, Юра не сразу заметил, что никто не жужжал над ухом со своими нескончаемыми разговорами обо всем на свете. В этот момент его и поймал за руку Пхичит.

— Пошли посмотрим Mandarake? — быстро произнес он, пока Юра крутил головой во все стороны, как сова.

— Кого посмотрим? А где наши женатики? И Крис.

— Mandarake, — терпеливо повторил Пхичит. — Виктор с Юри — не знаю, а вот Крис пошел искать кухонную утварь.

— Зачем?

— Захотел японский керамический нож, — улыбнулся Пхичит.

— Молодец. Как он его в самолете повезет?

— Декларация. Хотя, мне кажется, кухонные-то можно.

— Это ты инспектору будешь объяснять, что можно, — поморщился Юра. — Он же с нами потом в Москву летит, Аэрофлот ему еще даст прикурить.

Пхичит пожал плечами.

— Зачем в Москву?