Читаем Ласточкино гнездо полностью

Безруков. Все. Они — в постели. Леша! Включи все камеры. На полную катушку. Калинин! Скворцов! Вы готовы?

В аппаратную входят двое крепких мужчин, одетых по-дорожному.

Калинин. Ждем ваших указаний, товарищ майор.

Безруков. Через пять минут — самое время войти. Вы как муж открываете квартиру своими ключами. Это естественно. Но учтите, подполковник, рукам особой воли не давать. Не то наломаете дров. Бить по-божески… Без следов и последствий. Запомните, что вы не на ринге… и противник не вашей весовой категории. Все! Приступайте.

39. Интерьер.

«Ласточкино гнездо».

(Ночь)

Роджер и Лидия — в постели. Хоть они и укрыты простыней, но по всему видно, что оба нагие. Ее и его одежда в беспорядке разбросана по стульям и полу.

Первым услышал скрежет ключа в замке Роджер.

Дэвис. Там кто-то за дверью.

Лидия. Кто там? Среди ночи…

Калинин (из-за двери доносится его глухойголос). Лида! Это я. Принимай гостей.

Лидия. Муж! Муж вернулся! У него есть ключи! Одевайтесь, Роджер!

Двери распахиваются. На пороге ошеломленный «муж» — подполковник Калинин. За его спиной — Скворцов, с чемоданами. Голые Дэвис и Лида соскочили с тахты, кутаясь в простыни.

Калинин. О, какая приятная картина! Не ждали? Вот как ты, сука, по мне скучаешь? Кто этот малый? Я из него сейчас вытряхну душу.

Лидия бросается между Роджером и «мужем».

Лидия. Не тронь его! Не смей! Он — иностранец! Британский дипломат.

Калинин и Скворцов переглянулись.

Калинин. Дипломат? Что ж, еще не приходилось бить иностранцев. Попробуем, как они на выдержку. Сейчас посчитаем ему ребра. А ну, гад, не трусь. Не побоялся в чужую постель залезть — принимай расплату.

Лидия кинулась на мужа, повисла на нем. Он отшвырнул ее и двинулся к Роджеру. Но актриса, вскочив с полу, прикрыла своего любовника, и тяжелый кулак Калинина пришелся ей по спине.

Дэвис. Не троньте женщину!

Калинин. Молчать! Я об тебя руки марать не стану. Я подам на тебя в суд. Ответишь по советскому закону. Всю грязь выведем на чистую воду. У меня есть свидетель. Скворцов! Друг! А ну-ка, пошарь в его вещичках, все документы вынь. Понадобятся на суде. (Рассматривает поданные ему Скворцовым документы.) Развратник из посольства ее величества британской королевы. Вот уж будет международный скандал! А с ней, сукой, посчитаюсь потом.

Дэвис. Я ее не оставлю одну.

Калинин. Вот как? Джентльмен. Тогда оба — вон! Духу вашего чтоб тут не было!

40. Экстерьер.

Улицы Москвы.

(Ночь)

Несется по ночной Москве «Ровер» Дэвиса.

Лидия. Куда вы гоните?

Дэвис. Сам не знаю куда.

Лидия. Езжайте домой.

Дэвис. А вы? Вам никак нельзя туда возвращаться.

Лидия. Роджер, милый. Думайте о себе в первую очередь. Я все же дома. У меня полно друзей. Выручат. Что будет с вами? Если дойдет до суда…

Дэвис. Если до этого дойдет — конец моей карьере… и, конечно, Джейн от меня уйдет.

Лидия. Это надо предотвратить во что бы то ни стало.

Дэвис. Как? Посоветуйте. Я теряю самообладание. Не вижу никакого выхода.

Лидия. Не отчаивайтесь, милый. Мы оба — в беде. Неужели нет выхода?

Дэвис. Оглянитесь. За нами следует та же машина. Мы — в западне.

Лидия. Что же делать? Будем так всю ночь кружить по Москве? Роджер! Я знаю, кто нам поможет!

Дэвис. Кто? Кто, кроме бога?

Лидия. Нам поможет ведьма. Реальная ведьма. По кличке Мумия. Как я забыла? У нее огромные связи… на самых «верхах», и если она возьмется, то сумеет заставить моего мужа онеметь.

Дэвис. Ничего не понимаю. Боюсь, что вы начинаете заговариваться.

Лидия. Поймете потом. Не теряйте времени. Езжайте, куда я вам укажу.

Дэвис. А удобно ли… в такой поздний час?

Лидия. Ведьмы, как и все пожилые люди, страдают бессонницей.

Дэвис. Хоть к черту, хоть к ведьме. Выбора у меня нет. Ладно. Говорите адрес.

41. Интерьер.

Комнатка Мумии.

(Ночь)

Мумия принимает ночных гостей в том же халате, навертев на голову тот же тюрбан. И черный кот так же разлегся на ее коленях.

Мумия. Бедные, бедные детки. Положение у вас незавидное. Ох, до чего незавидное. Мне даже стало жарко. Вспомнила свою молодость.

Лидия. Сейчас вы все знаете. Можете вы нам помочь? Если не мне, то хоть, по крайней мере, ему. Я не хочу, чтоб он пострадал из-за меня. Кроме вас, мне не к кому обратиться за помощью.

Дэвис. Если вы в состоянии выручить нас…

Мумия. Меня не нужно упрашивать. Но чем я могу быть вам полезной? Жалкая, одинокая старуха. Только могу посочувствовать. У мужа Лидочки, у этого подлеца, все козыри в руках. Он имеет полное право подать в суд и затеять международный скандал… Никто не в состоянии заставить его молчать. Никто… За исключением одной, небезызвестной вам, организации…

Дэвис. Что вы имеете в виду?

Перейти на страницу:

Все книги серии Киносценарии

Тот самый Мюнхгаузен (киносценарий)
Тот самый Мюнхгаузен (киносценарий)

Знаменитому фильму M. Захарова по сценарию Г. Горина «Тот самый Мюнхгаузен» почти 25 лет. О. Янковский, И. Чурикова, Е. Коренева, И. Кваша, Л. Броневой и другие замечательные актеры создали незабываемые образы героев, которых любят уже несколько поколений зрителей. Барон Мюнхгаузен, который «всегда говорит только правду»; Марта, «самая красивая, самая чуткая, самая доверчивая»; бургомистр, который «тоже со многим не согласен», «но не позволяет себе срывов»; умная изысканная баронесса, — со всеми ними вы снова встретитесь на страницах этой книги.Его рассказы исполняют с эстрады А. Райкин, М. Миронова, В. Гафт, С. Фарада, С. Юрский… Он уже давно пишет сатирические рассказы и монологи, с которыми с удовольствием снова встретится читатель.

Григорий Израилевич Горин

Драматургия / Юмор / Юмористическая проза / Стихи и поэзия

Похожие книги

Вдребезги
Вдребезги

Первая часть дилогии «Вдребезги» Макса Фалька.От матери Майклу досталось мятежное ирландское сердце, от отца – немецкая педантичность. Ему всего двадцать, и у него есть мечта: вырваться из своей нищей жизни, чтобы стать каскадером. Но пока он вынужден работать в отцовской автомастерской, чтобы накопить денег.Случайное знакомство с Джеймсом позволяет Майклу наяву увидеть тот мир, в который он стремится, – мир роскоши и богатства. Джеймс обладает всем тем, чего лишен Майкл: он красив, богат, эрудирован, учится в престижном колледже.Начав знакомство с драки из-за девушки, они становятся приятелями. Общение перерастает в дружбу.Но дорога к мечте непредсказуема: смогут ли они избежать катастрофы?«Остро, как стекло. Натянуто, как струна. Эмоциональная история о безумной любви, которую вы не сможете забыть никогда!» – Полина, @polinaplutakhina

Максим Фальк

Современная русская и зарубежная проза
Адриан Моул и оружие массового поражения
Адриан Моул и оружие массового поражения

Адриан Моул возвращается! Фаны знаменитого недотепы по всему миру ликуют – Сью Таунсенд решилась-таки написать еще одну книгу "Дневников Адриана Моула".Адриану уже 34, он вполне взрослый и солидный человек, отец двух детей и владелец пентхауса в модном районе на берегу канала. Но жизнь его по-прежнему полна невыносимых мук. Новенький пентхаус не радует, поскольку в карманах Адриана зияет огромная брешь, пробитая кредитом. За дверью квартиры подкарауливает семейство лебедей с явным намерением откусить Адриану руку. А по городу рыскает кошмарное создание по имени Маргаритка с одной-единственной целью – надеть на палец Адриана обручальное кольцо. Не радует Адриана и общественная жизнь. Его кумир Тони Блэр на пару с приятелем Бушем развязал войну в Ираке, а Адриан так хотел понежиться на ласковом ближневосточном солнышке. Адриан и в новой книге – все тот же романтик, тоскующий по лучшему, совершенному миру, а Сью Таунсенд остается самым душевным и ироничным писателем в современной английской литературе. Можно с абсолютной уверенностью говорить, что Адриан Моул – самый успешный комический герой последней четверти века, и что самое поразительное – свой пьедестал он не собирается никому уступать.

Сьюзан Таунсенд , Сью Таунсенд

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее / Современная проза
Дети мои
Дети мои

"Дети мои" – новый роман Гузель Яхиной, самой яркой дебютантки в истории российской литературы новейшего времени, лауреата премий "Большая книга" и "Ясная Поляна" за бестселлер "Зулейха открывает глаза".Поволжье, 1920–1930-е годы. Якоб Бах – российский немец, учитель в колонии Гнаденталь. Он давно отвернулся от мира, растит единственную дочь Анче на уединенном хуторе и пишет волшебные сказки, которые чудесным и трагическим образом воплощаются в реальность."В первом романе, стремительно прославившемся и через год после дебюта жившем уже в тридцати переводах и на верху мировых литературных премий, Гузель Яхина швырнула нас в Сибирь и при этом показала татарщину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. А теперь она погружает читателя в холодную волжскую воду, в волглый мох и торф, в зыбь и слизь, в Этель−Булгу−Су, и ее «мысль народная», как Волга, глубока, и она прощупывает неметчину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. В сюжете вообще-то на первом плане любовь, смерть, и история, и политика, и война, и творчество…" Елена Костюкович

Гузель Шамилевна Яхина

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее