Ласточкино гнездо

– Ну вот и ответ на твой вопрос, – с подозрительной благожелательностью промолвил Сеня Царь. – Как видишь, старушенция и ее калека-братец целы и невредимы. Вообще, ничто не мешает им жить долго и счастливо, если ты согласишься кое-что для меня сделать.

– Что именно? – спросил Опалин, понимая, что от него требуется ответная реплика, и чувствуя, как от ненависти заполыхали щеки.

– Я хочу, – проговорил Сеня Царь ровным голосом, – чтобы ты нашел для меня «Алмазную гору» и того сукина сына, который ее увел. Взамен ты получишь этих милых старичков, а кроме того…

– Что значит увел? – вырвалось у Ивана.

Сеня Царь вздохнул. Это вроде бы был тот же самый человек, которого Опалин много раз наблюдал прежде на съемочной площадке и вне ее, но теперь с ним что-то произошло. С него словно спала маска, и то, что она обнажила, внушало страх.

– Это долгая история, – заговорил главарь, потирая висок, и усмехнулся. – Вообще начать, конечно, надо с того, что однажды меня хотели расстрелять. Нет: однажды я родился, и уже потом меня захотели расстрелять, но, на мое счастье, передумали. В общем, то, се, амнистия, вышел я на свободу, и так, знаешь, вдруг захотелось мне стать честным человеком, что прямо сил нет.

Бандиты загоготали.

Тот, который был без мочки уха, по-хозяйски достал папиросы Опалина и предложил их всем желающим.

Сопляк по-прежнему играл револьвером, недобро косясь то на сидящих возле стены, то на мрачного Ивана.

– Короче, – продолжал Сеня Царь, – сменил я личность, перебрался в Ялту и стал трудиться на благо родины. А потом, когда для съемок ремонтировали один домишко в окрестностях, нашли там рухлядь. Ну сущие пустяки, фунта полтора золотишка и камушков. И прибрала их к рукам одна актрисулька. Что за диво, думаю я, она и так красивая женщина, зачем ей столько украшений? Вот я знаю, что с ними делать, со мной им будет гораздо лучше. И стал я разрабатывать план, как пробраться в дом и избавить бедную женщину от всех этих нетрудовых излишков.

– Вспомнил слухи о потайном ходе и стал думать, кто мог его построить, – в тон ему проговорил Опалин.

– Нет. Сначала я стал собирать людей. Потом мы вышли на архитектора. Чертеж хода мы получили, но за то время, пока им никто не пользовался, своды кое-где обрушились. Пришлось заняться починкой, а мои люди, знаешь ли, не строители и не каменщики. Потом архитектор захотел слишком много денег, и пришлось от него избавиться. И вот, наконец, когда все было готово, мы пробрались в дом – и что же я вижу? Три трупа и пустой ларец.

Опалин вытаращил глаза.

– То есть тебя кто-то опередил?

– В точку, Ваня. Обошел на повороте. Что самое интересное – я совершенно точно знаю, что он пришел по тому же ходу, что и мы, убил собак сторожа, грохнул троих баб, забрал цацки и скрылся. А я ведь, Ваня, хотел обойтись без кровопролития. Скажи, что бы ты подумал, если бы оказался в моем положении?

Глава 29 Алмазная гора

А парень – что надо!

Из фильма «Поцелуй Мэри Пикфорд» (1927)

– Куда выходит потайной ход? – спросил Опалин.

– В беседку. Если не знать, то нипочем не догадаешься.

– А где расположен вход?

– Не скажу. Но это версты полторы от «Баронской дачи».

– Да, удобно, – пробормотал Опалин, поразмыслив. – Кто-то еще знал о ходе и использовал его.

– Умник, а? – произнес Сеня с непередаваемой интонацией. – Я сразу смекнул, что ты умник. А кто у нас знал о ходе? Семья архитектора, – он кивнул на Веру Ильиничну и Ивана Ильича, – мои люди и все, кому они могли проболтаться. Скажешь, нерешаемая задача? Скажешь, слишком много народу? Ну так я тебе скажу кое-что еще. Шкурой чую, в этом деле замешан кто-то из съемочной группы. Не зря ведь у болвана Абрикосова пропал ствол. Так что твоя задача упрощается.

– Моя задача?

– Именно, Ваня. Ты найдешь того, кто свистнул цацки, и возвращаешь то, что он у меня украл, а я отпускаю твоих друзей. У тебя есть… ну, допустим, сутки.

– Ты спятил?

– Вовсе нет. Понимаешь, время поджимает. Я не очень вежливо ответил Парамонову на его гостеприимство.

– Сколько человек ты убил, когда бежал?

– Троих. Может быть, четверых.

– И поэтому я должен поторопиться? А если тот, кто убил Гриневскую, уже избавился от украшений?

– То есть как?

– Обыкновенно. Распилил, не знаю, закопал в песок…

– Ну так пусть выкопает. А если будет морочить тебе голову и говорить, что ничего у него нет, ты не стесняйся, приводи его ко мне. У нас он все вспомнит, даже то, что было за сто лет до его рождения.

Гнусавый бандит, слушая своего главаря, все больше хмурился.

Наконец он не выдержал.

– Слышь, Царь, я чего-то не понял… Это что – мы его отпустим, что ли? Так он первым делом к Парамонову побежит…

– Ну мы тоже умеем бегать, – хмыкнул Сеня. – Можем, к примеру, до туберкулезного санатория добежать, где его приятель лечится. Неприятно будет, если ему глотку вдруг перережут, а? Или еще: есть у тебя хозяйка, премилая старушенция. Ну скверно же выйдет, если ее вдруг кто-нибудь топором зарубит.

– Или застрелит, – хихикнул сопляк, играя револьвером.