Латинская Романия

Искусство Кипра развивалось по сходной модели. Основным хранителем старой ориентализирующей византийской традиции были и здесь небольшие сельские церкви и монастыри. Сопротивление латинской «аккультурации» выразилось в сохранении вплоть до конца XV в. архаического, консервативного жесткого стиля византийской провинции (пример: росписи часовни Панагии в деревне Мутулла 1280 г. и церкви Педулас 1474/5 г.). Вершина этого направления — фрески церкви Асину (ок. 1250 г.). В XIII и первой половине XIV в. западные влияния незаметны. Сами западные мастера работали под влиянием византийского искусства, притом в основном в крупных городских центрах. От их росписей мало что сохранилось. Некоторые кипрские фрески тронуты следами неоклассического стиля комниновского периода. И в этом случае прототип и идеал были в прошлом. Палеологовский ренессанс не оставил каких-либо заметных следов на стенописи Кипра, хотя, возможно, и воплотился в некоторых произведениях иконописи, которая до XIV в. также развивалась в русле византийских традиций XII в. Сказывалась оторванность острова от очагов поздневизантийской культуры[203]. В кипрских росписях (как и на Крите) можно обнаружить лишь фиксацию отдельных элементов одежды и быта европейских рыцарей (церковь св. Ираклида в монастыре Иоанна Лампадиста, деревня Калапанайотис). Мы видим на фреске французского льва — герб на щите центуриона в сцене Распятия — или черные перчатки на руках у детей, карабкающихся на пальму, в сцене Входа в Иерусалим. Симбиоз внутри господствующего класса приводил к тому, что латинские донаторы стали использовать греческие надписи, а греческие архонты изображаться в латинских одеяниях. Так, например, Михаил Кадзуритис на фреске в церкви св. Димитрия (1317 г.) представлен с французским чепцом (coiffe) на голове[204]. Постепенно, со второй половины XIV в., грани между разными стилями в искусстве начинают стираться. Базой сближения оставалось византийское искусство с привнесенными в него западными элементами, как из Франции и Италии, так и из государств крестоносцев на Ближнем Востоке (выходцами оттуда). Иногда получались неожиданные результаты. В монастыре св. Иоанна Лампадиста была «двойная» церковь. Часть ее предназначалась для греческого, часть — для католического, латинского богослужения. В конце XIV в. обе части были расписаны, причем западный мастер творил в византийской манере. Но его можно опознать, например, по использованию линейной перспективы, отсутствующей во фресках греческой части[205]. Стремление к синтезу на Кипре ощущалось повсеместно, но не приводило к значительным художественным результатам, к созданию органичного франко-византийского стиля, несмотря на усиление униатских тенденций после Ферраро-Флорентийского собора и особенно после падения Константинополя. Вот лишь несколько примеров. Донаторами капеллы св. Екатерины в Пирге (1421 г.) были король Янус (1398–1432) и королева Шарлотта. Мастер, исполнявший их заказ, стремится работать во франко-византийской манере, но живопись остается слабой и эклектичной[206]. Те же черты: стремление к синтезу и невозможность достичь его отличают и миниатюры греко-латинской Псалтири, принадлежавшей королеве Шарлотте (1458–1464)[207]. В середине XV в. мастера, покинувшие взятый османами Константинополь, расписали нартекс упомянутой церкви св. Иоанна Лампадиста. На фресках изображены православные священники — донаторы. Но на их головах мы видим тонзуры. И в жизни общества, и в живописи Кипра униатские тенденции заметно усиливаются, а западные влияния играют все большую роль[208].

В иконописи Кипра изначально поддерживался более высокий художественный стандарт и благодаря притоку константинопольских икон, и из-за меньшей связанности мастера со вкусами заказчика. Кипрскую живопись характеризуют прозрачные цвета и мягкость палитры[209]. Кипрские иконы ХІІІ–ХV вв. воплощают три тенденции в рамках византийской иконографии: монашеско-аскетическую, отмеченную движением в сторону Палеологовского ренессанса и, наконец, связанную с позднеитальянской готикой. Нередко на иконах можно увидеть портреты коленопреклоненных донаторов, в том числе католических монахов и франкских рыцарей. Иногда искусство средневекового портрета достигает совершенства и выразительности. Но подлинным явлением в искусстве кипрская икона стала позднее, в основном уже в поствизантийский период, когда она творчески использует достижения европейской готики и оказывает на нее влияние.

Иконописные мастерские Кипра были тесно связаны с монастырем св. Екатерины на Синае и развивали то же направление в искусстве Латинского Востока. Их произведения, иногда трудно дифференцируемые, вывозились и в государства крестоносцев Ближнего Востока, и в Латинскую Романию, и в Западную Европу.