Латунный город

– Разумеется. Я буду танцевать с его женой. – Она уселась Мунтадиру на колени, не сводя острого взгляда с Дараявахауша. – Возможно, дам ей пару советов о том, как лучше его ублажить.

Атмосфера накалялась. Али напрягся, но Афшин ничего не ответил. Он только сделал глубокий вдох и схватился за голову, как будто его настигла внезапная мигрень.

Хансада изобразила беспокойство.

– Тебе нездоровится, Афшин? Если ты переутомился, я предоставлю тебе комнату, где ты можешь отдохнуть. Кто-нибудь с удовольствием составит тебе компанию, – добавила она с ледяной улыбкой. – Твой типаж весьма очевиден.

Она зашла слишком далеко – и Мунтадир тоже. Дараявахауш переключил все внимание на нее. Его зеленые глаза засверкали, и он обнажил зубы в каком-то зверином оскале.

– Виноват, госпожа, я отвлекся, – сказал он. – Но какая дивная картина. Ты, видимо, часто об этом фантазируешь. И в таких очаровательных деталях… вплоть до маленького домика в Агниванше. Из… красного песчаника? – уточнил он, и Хансада побледнела. – На берегах Чамбала[39]… качели для двоих с видом на реку…

Куртизанка ахнула и выпрямилась.

– Откуда… ты об этом знаешь?

Дараявахауш не сводил с нее глаз.

– Силы Создателя… как сильно ты этого хочешь… Ты бы даже согласилась убежать с ним и бросить это прекрасное место и все его богатства. Все равно ты не думаешь, что он стал бы хорошим королем… не лучше ли сбежать, вместе состариться, читая стихи и распивая вино?

– Что за чертовщину ты сейчас несешь? – сорвался Мунтадир, а Хансада вскочила с его колен со слезами стыда на глазах.

Афшин перевел яркоглазый взгляд на эмира.

– Это ее желания, эмир Мунтадир, – невозмутимо ответил он. – Не то чтобы ты их разделял. О нет…

Он замолчал, подался ближе, внимательно разглядывая лицо Мунтадира. Его губы расплылись в восторженной улыбке.

– Оказывается, очень даже наоборот. – Он перевел взгляд с Мунтадира на Джамшида и расхохотался. – А вот это уже интересно…

Мунтадир вскочил с дивана.

Али в ту же секунду встал у него на пути.

Пусть его брат и не воспитывался в Цитадели, но в какой-то момент своей жизни кто-то, очевидно, научил его драться. Удар угодил Али прямо в подбородок и как есть сбил его с ног.

Али тяжело приземлился, и стол, на котором стояли их напитки, с треском поломался. Музыканты сбились с ритма и остановились, и какая-то танцовщица закричала. Несколько посетителей повскакивали на ноги. Толпа была в шоке.

Двое стражников прохаживались вдоль края крыши, и Али заметил, как один из них потянулся за своим зульфикаром. Ну конечно. Со стороны должно было казаться, будто эмир Дэвабада сознательно ударил своего младшего брата по лицу. Но Али был их будущим каидом и офицером Королевской гвардии, так что стражники сомневались, на чью сторону им нужно встать. Если бы на месте Али оказался кто угодно другой, его бы оттащили от эмира прежде, чем он успеет дать отпор. Это они и должны были делать даже сейчас – Али изо всех сил надеялся, что Мунтадир не заметит этого нарушения протокола. Только не теперь, когда его брат высказал ему свои страхи относительно намерений Али.

Джамшид протянул ему руку.

– Ты в порядке, принц?

Али проглотил стон, когда его не до конца зажившую рану от ножа пронзила острая боль.

– Все нормально, – солгал он, когда Джамшид помог ему подняться на ноги.

Мунтадир смотрел на него как на сумасшедшего.

– О чем ты думал, черт тебя побери?

Али прерывисто вздохнул.

– Думал, что, если ты съездишь Бичу Кви-Цзы по физиономии сразу после того, как прилюдно оскорбил его бану Нахиду, он порвет тебя на конфетти. – Али прикоснулся к опухающей челюсти. – Неплохой удар, – похвалил он.

Джамшид обыскал взглядом толпу и положил руку его брату на запястье.

– Он ушел, эмир, – сообщил он вполголоса.

Скатертью дорога. Али потряс головой.

– О чем это он говорил? Про Хансаду… никогда не слышал, чтобы бывший раб мог читать желания других джиннов. – Он взглянул на куртизанку. – То, что он говорил… это правда?

Она сердито хлопала глазами, меча молнии, но не в Али.

А в Мунтадира.

– Не знаю, – процедила она. – Может, спросишь у своего брата?

Не говоря больше ни слова, она расплакалась и убежала.

Мунтадир выругался.

– Хансада, стой!

Он бросился вдогонку за своей любовницей и скрылся в глубине дома.

Совершенно сбитый с толку, Али перевел взгляд на Джамшида, надеясь хоть на какое-то объяснение, но капитан упорно смотрел в пол, странно зардевшись.

Али решил выбросить из головы романтические приключения брата и взвесить свои дальнейшие шаги. Его так и подмывало снарядить гвардейцев на поиски и арест Афшина. Но за что его арестовывать? За пьяный спор из-за женщины? Тогда можно половину Дэвабада в темницу бросить. Афшин не ударил Мунтадира, даже не оскорбил его, по сути.

Не будь дураком. Али принял решение. Он щелкнул пальцами, привлекая внимание Джамшида. Он понятия не имел, почему капитан вдруг так разнервничался.

– Джамшид? Дараявахауш гостит у вас дома, так?

Джамшид кивнул, все еще избегая смотреть Али в глаза.

– Да, принц.