Лавандовое поле надежды

Как обычно, полковник Килиан пришел раньше назначенного времени. Подоспевшая чуть позже Лизетта сияла. Как же она была хороша! У него замерло сердце, едва он заметил в толпе ее темные волосы, собранные в хвост. Она казалась еще моложе. Он представил, как она распускает волосы, они густыми волнами рассыпаются по обнаженным плечам…

Официант провел ее к столику. Килиан поднялся навстречу, расплываясь в беспомощной счастливой улыбке.

– Ты выглядишь божественно. – Лизетта пришла в светлом платье, купленном во время их путешествия. Наряд подчеркивал нежную линию плеч и стройность фигуры. Глядя на низкий вырез на груди, Килиан с внезапной болью вспомнил ее обнаженное тело. Он смущенно откашлялся. – Мое любимое платье…

Лизетта ответила не сразу. Она смотрела на него и широко улыбалась. Потом легонько поцеловала его в губы, особым, характерным только для нее поцелуем, и шепнула:

– Как же хорошо снова увидеть тебя, Маркус.

Полковника бросило в дрожь от возбуждения, и он быстро отвернулся к официанту.

– Пожалуйста, погодите минутку. – И вновь обратился к Лизетте: – Как поживаешь? Хотя, что я спрашиваю, ты же обожаешь одиночество. Впрочем, наверное, я слишком поспешен в выводах и ты была не так уж одинока? – Он тут же проклял свою несдержанность. Только сцены ревности не хватало!

Девушка ответила меланхоличной улыбкой.

– Я скучала по тебе каждую минуту из тех тридцати шести дней, что мы не виделись.

– Ты считала, – тихо заметил он.

– Я всегда считаю, – кивнула она. – Ты должен бы это знать…

Он потупился.

– Спасибо за письмо.

– Я рада, что мы встретились.

– Нет, я тебя не только поэтому хотел увидеть…

– Чудесно. Знаешь, для человека, твердившего, что любит меня, у тебя довольно своеобразные способы эту любовь демонстрировать.

– Не надо, Лизетта! – с болью воскликнул он.

– Не надо жаловаться? – Ее глаза сузились. – Мне трудно без тебя, Маркус.

– Ну не тяжелее, чем мне без тебя, – ответил он.

– Это так странно и так… так неприятно!

– Ты же знаешь, я не стал бы настаивать на этом без достаточных оснований.

Темно-голубые глаза полыхнули гневом.

– Тогда назови мне их, свои основания! Уж этого я заслуживаю!

Официант вручил им меню. Килиан попытался сосредоточиться на списке блюд.

– Жареный палтус здесь вне конкуренции.

Девушка слабо улыбнулась официанту:

– Жареный палтус с отварным картофелем, будьте любезны.

Официант вопросительно повернулся к Килиану.

– Хороший выбор, – одобрил тот. – Мне то же самое.

– Желаете вина, сэр?

Килиан покачал головой.

– Нет, мне воды. А как ты, Лизетта?

Она кивнула, и официант отошел.

– Я не хочу с тобой ссориться, – начал Килиан.

– И я не хочу! Совсем наоборот! После твоего звонка я чувствую себя восторженной школьницей.

Килиан не смог сдержать улыбки.

– Так-то лучше. Я знал, что это все – напускной гнев. Ты ничуть не изменилась.

Лизетта сурово посмотрела на него, а потом встряхнула головой, демонстративно обводя взором открытую веранду ресторана.

– В чем дело? – нахмурился он.

– Что мы здесь делаем? – спросила она. – Война приближается к нам. Париж – заветная цель союзников. А мы как ни в чем не бывало заказываем жареный палтус, хотя парижане голодают, терпят лишения, отчаиваются – и ждут перемен.

Лицо Килиана застыло. Он посерьезнел.

– А ты? Что ты сама-то испытываешь?

– Что ты имеешь в виду?

– Ты рада высадке союзников?

Вопрос застал Лизетту врасплох.

– Если честно, то да. Рада.

– Понятно.

Они помолчали. Официант наполнил их бокалы холодной водой из серебряного кувшина.

– Мы все хотим перемен, Маркус, – тихо продолжила она, когда они остались вдвоем.

Килиан вздохнул.

– Ну да, я покривил бы душой, если бы не согласился с этим.

Лизетта подняла бокал.

– Тогда за перемены… к лучшему.

Он чокнулся с ней и улыбнулся.

– За это стоит выпить. Хватит с нас гневных слов. Ты еще прекраснее, чем я помнил в своих мечтах. Лето тебе к лицу. Как дела в банке?

– Сейчас во всем сплошная неопределенность. Такое впечатление, что мы перебрасываем бумажки с одного стола на другие. Ты говорил обо мне с генералом Штюльпнагелем?

Его глаза помрачнели. Нет, она определенно не желает оставить эту тему в покое.

– Честно говоря, это он упомянул мне о тебе.

Она озадаченно посмотрела на него.

– Как это вышло?

– Земля слухами полнится. Наша совместная поездка…

– Тебя это смущает?

– Совсем нет. Ведь это была моя идея.

– Он на тебя рассердился?

– Я перед ним не отчитываюсь.

– Но ты его очень уважаешь…

– Конечно, я восхищаюсь им, он из старой гвардии.

– А ты застрял между двух миров, правда?

Официант принес их заказ и расставил тарелки на столике.

– Похоже на то, – согласился Килиан, разворачивая салфетку. – Ешь, не стесняйся. Кто знает, когда еще представится случай поесть досыта.

– Да ты и сам, похоже, сутками голодаешь.

– Вполне возможно, – с улыбкой согласился он.

– Ты очень похудел, Маркус. Ты, наверное, есть забываешь?

– Когда как. Хотя мой обычный распорядок дня тут ни при чем. Я ужасно скучаю по тебе, Лизетта, но я спица в колесе немецкой администрации, и от моих обязанностей никуда не деться…

Девушка отрезала кусок рыбы.

– Я тебе не верю. Ах, рыба просто великолепна!