Читаем Лавка древностей. Том 1 полностью

— Ну, сегодня я теб ничего не дамъ… сказалъ старикъ Гарландъ.

— Благодарю васъ, сударь, промолвилъ Китъ, обрадовавшись его словамъ.

Ему казалось, что этой фразой старикъ снимаетъ съ него подозрніе, высказанное нотаріусомъ.

— Мн, можетъ быть, понадобится навести о теб справки, такъ ты скажи, гд живешь, продолжалъ старичокъ.

Онъ вынулъ изъ кармана записную книжку и вписалъ его адресъ.

Въ это время на улиц поднялся крикъ. Старушка подошла къ окну, да такъ и ахнула. Пони убжалъ вмст съ кабріолетомъ… Китъ со всхъ ногъ бросился на улицу. За нимъ послдовали и другіе.

Что же оказалось? Чекстеръ, стоя на тротуар, поминутно надодалъ лошадк. То крикнетъ ей «тпру», то начнетъ уговаривать «стой смирно, ни съ мста» и т. п., а лошадка самолюбивая, не привыкла къ такому грубому обращенію. Чего ей было церемониться? Вотъ она и понеслась внизъ по улиц. Чекстеръ за ней, ухватился за запятки, старается ее вернуть, да никакъ не удается, шляпа съ него слетла, за ухомъ торчало перо, смхъ да и только; вс выбжали на улицу, диву дивятся, а лошадка, бестія, возьми да и остановись своей волей. Мало того, что остановилась, стала пятится назадъ, да такъ быстро, что бдный Чекстеръ тоже принужденъ былъ пятиться, весь запыхался, когда она задомъ подкатила къ крыльцу; не мало сраму онъ принялъ изъ-за этой лошадки.

Когда вс успокоились, старушка сла въ кабріолетъ, а м-ръ Абель на свои запятки. Старичокъ поговорилъ еще съ лошадкой, пожурилъ ее маленько за то, что она такъ неприлично себя вела, разъ десять просилъ извиненія у Чекстера и, наконецъ, тоже услся на свое мсто и они отъхали. Долго еще кланялись они нотаріусу и Чекстеру и нсколько разъ оборачивались назадъ, ласково кивая Киту.

XXI

Посмотрлъ Китъ имъ вслдъ, да и пошелъ своей дорогой; онъ вскор же забылъ и о лошадк, и о старомъ барин, и объ остальныхъ членахъ его семьи. Мысли его были заняты совсмъ инымъ. Онъ все кручинился о томъ, что сталось съ его старымъ хозяиномъ и его милой внучкой, хотя и старался убдить себя, что ничего особеннаго съ ними не случилось, что не сегодня — завтра, они вернутся къ нимъ. Онъ спшилъ домой; надо же было заняться птичкой: онъ не усплъ и накормить-то ее слдуетъ, а затмъ опять на улицу: не найдется ли какой работы.

Что за чудо! Неподалеку отъ ихъ двора стоитъ кабріолетъ въ одну лошадку, да, это былъ тотъ самый, знакомый ему капризный пони, — а въ кабріолет сидитъ м-ръ Абель и зорко слдитъ за ней, чтобы она опять, чего добраго, не накуралесила. Увидвъ Кита, м-ръ Абель сталъ кланяться ему, да такъ усердно, какъ будто не видлъ его лтъ сто.

Подивился Китъ, но не сталъ разбирать, съ чего это они забрели въ ихъ улицу. Отворяетъ дверь, а у нихъ въ комнат сидитъ старичокъ-баринъ съ женой и разговариваютъ они съ его матерью. Парень совсмъ растерялся, сорвалъ шляпу съ головы и, красня, отвсилъ имъ почтительнйшій поклонъ.

— А мы скоре тебя до дому добрались, Христофоръ, говоритъ ему старичокъ, улыбаясь.

— Вижу, баринъ, что скоре.

И Китъ поглядлъ на мать: что, молъ, сія оказія означаетъ. Мать поспшила вывести его изъ недоумнія.

— Видишь ли, говоритъ, — баринъ какой добрый; спрашиваетъ на мст ли ты, сынокъ, и доволенъ ли ты своимъ мстомъ; а когда узналъ, что ты безъ должности, такъ общался…

— Мы ищемъ хорошаго мальчика къ себ на дачу, заговорили разомъ старички. — Если условія будутъ подходящія, мы не прочь…

Китъ понялъ, что рчь идетъ о немъ, и заволновался пуще матери. Старички закидали ихъ вопросами. Должно быть они страсть какіе требовательные, пожалуй, забракуютъ меня, подумалъ Китъ.

— Насъ всего трое, обратилась старушка къ м-съ Небльзъ, — мы ведемъ жизнь тихую, уединенную, въ высшей степени правильную, поэтому мы должны быть особенно осторожны въ выбор прислуги.

Матъ Кита на это замтила, что они, молъ, отлично длаютъ, что наводятъ такія тщательныя справки, и что она, съ своей стороны, готова отвчать на вс вопросы, касающіеся ея и ея сына. Сынъ у нея парень славный, нечего Бога гнвить; хоть она и мать ему, а не побоится сказать это передъ цлымъ свтомъ; онъ весь въ отца: и тотъ былъ отличный сынъ и мужъ, и превосходный отецъ, — самъ Китъ можетъ это засвидтельствовать и меньшія дти могли бы подтвердить, да, къ несчастію, они еще слишкомъ малы. Впрочемъ, и слава Богу, что малы: по крайней мр не понимаютъ, чего они лишились со смертію отца. Тутъ бдная женщина маленько всплакнула, отирая слезы фартукомъ и гладя по головк маленькаго Яшу — мальчикъ въ это время качалъ колыбельку и во вс глаза смотрлъ на прізжихъ господъ.

Перейти на страницу:

Похожие книги

1. Щит и меч. Книга первая
1. Щит и меч. Книга первая

В канун Отечественной войны советский разведчик Александр Белов пересекает не только географическую границу между двумя странами, но и тот незримый рубеж, который отделял мир социализма от фашистской Третьей империи. Советский человек должен был стать немцем Иоганном Вайсом. И не простым немцем. По долгу службы Белову пришлось принять облик врага своей родины, и образ жизни его и образ его мыслей внешне ничем уже не должны были отличаться от образа жизни и от морали мелких и крупных хищников гитлеровского рейха. Это было тяжким испытанием для Александра Белова, но с испытанием этим он сумел справиться, и в своем продвижении к источникам информации, имеющим важное значение для его родины, Вайс-Белов сумел пройти через все слои нацистского общества.«Щит и меч» — своеобразное произведение. Это и социальный роман и роман психологический, построенный на остром сюжете, на глубоко драматичных коллизиях, которые определяются острейшими противоречиями двух антагонистических миров.

Вадим Кожевников , Вадим Михайлович Кожевников

Детективы / Исторический детектив / Шпионский детектив / Проза / Проза о войне
Точка опоры
Точка опоры

В книгу включены четвертая часть известной тетралогия М. С. Шагинян «Семья Ульяновых» — «Четыре урока у Ленина» и роман в двух книгах А. Л. Коптелова «Точка опоры» — выдающиеся произведения советской литературы, посвященные жизни и деятельности В. И. Ленина.Два наших современника, два советских писателя - Мариэтта Шагинян и Афанасий Коптелов,- выходцы из разных слоев общества, люди с различным трудовым и житейским опытом, пройдя большой и сложный путь идейно-эстетических исканий, обратились, каждый по-своему, к ленинской теме, посвятив ей свои основные книги. Эта тема, говорила М.Шагинян, "для того, кто однажды прикоснулся к ней, уже не уходит из нашей творческой работы, она становится как бы темой жизни". Замысел создания произведений о Ленине был продиктован для обоих художников самой действительностью. Вокруг шли уже невиданно новые, невиданно сложные социальные процессы. И на решающих рубежах истории открывалась современникам сила, ясность революционной мысли В.И.Ленина, энергия его созидательной деятельности.Афанасий Коптелов - автор нескольких романов, посвященных жизни и деятельности В.И.Ленина. Пафос романа "Точка опоры" - в изображении страстной, непримиримой борьбы Владимира Ильича Ленина за создание марксистской партии в России. Писатель с подлинно исследовательской глубиной изучил события, факты, письма, документы, связанные с биографией В.И.Ленина, его революционной деятельностью, и создал яркий образ великого вождя революции, продолжателя учения К.Маркса в новых исторических условиях. В романе убедительно и ярко показаны не только организующая роль В.И.Ленина в подготовке издания "Искры", не только его неустанные заботы о связи редакции с русским рабочим движением, но и работа Владимира Ильича над статьями для "Искры", над проектом Программы партии, над книгой "Что делать?".

Афанасий Лазаревич Коптелов , Виль Владимирович Липатов , Дмитрий Громов , Иван Чебан , Кэти Тайерс , Рустам Карапетьян

Фантастика / Проза / Советская классическая проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза / Cтихи, поэзия