Лавка древностей. Том 1

— Не бойтесь, хозяйка, проговорилъ онъ, наконецъ;- вашъ сынъ знаетъ меня. Я не ѣмъ маленькихъ дѣтей; они не такъ вкусны. А все-таки не мѣшало бы заставить замолчать этого молокососа, не то я самъ ему глотку заткну. Эй, ты, господинъ! замолчишь ли ты наконецъ?

Мальчикъ поспѣшно отеръ слезинки, которыя выжималъ кулачкомъ изъ глазъ, и сразу умолкъ: онъ точно окаменѣлъ отъ испуга.

— Смотри, не вздумай опять заголосить, пострѣленокъ! я тебя такъ пугну, что и своихъ не узнаешь. А ты, что-жъ, Китъ, обѣщалъ придти ко мнѣ, да и не пришелъ.

— Съ какой стати я буду къ вамъ ходить? Ни мнѣ до васъ нѣтъ никакого дѣла, ни вамъ до меня, отвѣчалъ недружелюбно Китъ.

— Ну, такъ вы, хозяйка, скажите, что знаете о старикѣ. Когда онъ здѣсь былъ въ послѣдній разъ? Можетъ присылалъ кого? Да не у васъ ли онъ скрывается. Во всякомъ случаѣ вы должны знать, гдѣ онъ пропадаетъ съ своей внучкой.

— Онъ вовсе и не думалъ сюда приходить, отвѣчала хозяйка. — Мы сами были бы рады узнать о нихъ что нибудь. Мы съ сыномъ совсѣмъ стосковались по нихъ. Вы, кажется, м-ръ Квильпъ, такъ вамъ скорѣе должно быть извѣстно, что съ ними сталось. Я еще сегодня говорила объ этомъ съ моимъ сыномъ.

— Гм! пробормоталъ Квильпъ. Ясно было, что вдова говорила правду. — Вы и этому господину скажете то же самое?

Онъ указалъ на Дика.

— Да что-жъ я могу сказать, коли я сама ничего не знаю.

Квильпъ повернулся къ Ричарду Сунвеллеру и спросилъ — не за тѣмъ ли и онъ пришелъ, чтобы узнать что нибудь о бѣглецахъ: они, молъ, съ нимъ столкнулись у самой двери.

— Вы не ошиблись, отвѣчалъ Дикъ. — Я шелъ сюда именно съ этою цѣлью. Я воображалъ, я мечталъ о томъ, что узнаю, куда они скрылись, и все напрасно! Такова ужъ судьба всякой мечты.

— Вы, кажется, очень огорчены этой неудачей?

— Еще бы! Вы видите, милостивый государь, предъ собой неудачника. Я участвовалъ въ одномъ предпріятіи: это предпріятіе лопнуло, а между тѣмъ чудное созданіе, полное жизни, граціи и красоты, будетъ принесено въ жертву Чегсу. Вотъ, сударь, въ какомъ положеніи я нахожусь.

Карликъ чуть не фыркнулъ передъ самымъ его носомъ, но тотъ ничего не замѣчалъ и продолжалъ, съ отчаяніемъ въ голосѣ, сѣтовать на свою горькую судьбу: онъ только что передъ тѣмъ выпилъ и закусилъ съ пріятелемъ. Карликъ понялъ, что Дикъ недаромъ явился сюда и выглядываетъ такимъ разочарованнымъ, и въ головѣ его мелькнула мысль, нельзя ли будетъ ему сдѣлать какую нибудь пакость. Онъ рѣшилъ во что бы то ни стало вывѣдать у него все и ради этого прикинулся самымъ искреннимъ его другомъ, на сочувствіе котораго онъ можетъ вполнѣ разсчитывать.

— Я тоже очень огорченъ, но, конечно, не въ такой степени, какъ вы, сказалъ онъ: — у васъ должны быть причины поважнѣе. Я ихъ просто-напросто жалѣю, принимаю въ нихъ участіе, а у васъ, пожалуй, еще примѣшиваются сюда личные счеты.

— Вы опять-таки угадали.

— Какая жалость! Не могу вамъ сказать, какъ все это меня тревожитъ. Мы съ вами товарищи по несчастію, такъ знаете ли что? не попробовать ли намъ развеселить, отвлечь другъ друга отъ мрачныхъ мыслей.

Карликъ дернулъ его за рукавъ и лукаво заглянулъ ему въ лицо.

— Недалеко отсюда есть кабачокъ, гдѣ продаютъ отличнѣйшую водку, — контрабандную, говорятъ, да намъ-то какое дѣло! Хозяинъ знаетъ меня. Мы отправимся въ бесѣдку, что надъ рѣкой, и будемъ пить восхитительнѣйшій напитокъ и курить превосходнѣйшій табакъ. Я знаю, такого нигдѣ не найдешь. Мы тамъ будемъ какъ у себя дома. Такъ идемъ, да? или, можетъ быть, вы приглашены куда нибудь, м-ръ Сунвеллеръ?

По мѣрѣ того, какъ Квильпъ говорилъ, лицо Дика мало-по-малу прояснялось; наконецъ, онъ, въ свою очередь, улыбнулся, лукаво посмотрѣлъ на карлика и они рука объ руку отправились въ упомянутый Эльдорадо.

Не успѣла за ними затвориться дверь, какъ маленькій Яша — Квильпъ точно заморозилъ его своими страшными словами — тотчасъ же растаялъ и заревѣлъ съ удвоенной энергіей.

Пресловутая, полуразвалившаяся, полусгнившая бесѣдка почти висѣла надъ рѣкой; казалось, не сегодня — завтра, она непремѣнно въ нее свалится. Таверна была не лучше, если не хуже бесѣдки; она еще держалась только потому, что ее со всѣхъ сторонъ подпирали бревна, но и тѣ обветшали, перегнили и страшно скрипѣли во время вѣтра, такъ что не безопасно было туда входить, тѣмъ болѣе, что фундаментъ весь былъ изрытъ крысами. Кабачокъ стоялъ, если такъ можно выразиться о разваливавшейся лачугѣ, въ самомъ уныломъ, безотрадномъ мѣстѣ. Все вокругъ выжжено угольнымъ дымомъ отъ сосѣднихъ фабрикъ, застилавшихъ воздухъ, отовсюду раздавался стукъ машинныхъ колесъ и падающей грязной рѣчной воды. Внутри то же безобразіе, что и снаружи: потолки низкіе, стѣны мокрыя, растрескавшіяся; полъ во многихъ мѣстахъ провалился.